Никогда бы не подумала, что способна издавать такие высокие звуки. Наверное, пожарная сирена по сравнению со мной звучала бы просто комариным писком. Вот что с людьми делает страх.

Странно, но в мгновение ока в комнате стало светло, как днем. Кто-то схватил меня за плечи, легонько, но твердо встряхнул.

— Данаани, успокойся! — словно сквозь толщу воды донесся обеспокоенный голос Граз’зта. — Это просто кошмар.

Я притихла, но затравленно осматривала каждый угол. Стоило на миг прикрыть глаза, как перед внутренним взором тут же возникало черное страшилище с горящими глазами. И этот скрипучий шепот… Я спрятала лицо в ладонях, попыталась справиться со сбивчивым дыханием. Нужно просто взять себя в руки, найти рациональное объяснение произошедшему.

— Он был здесь, — сказала я, совершенно точно уверенная, что ночной гость не был просто страшным сном. — Черный, большой.

Граз’зт осмотрел комнату.

— Данаани, здесь никого нет. Я чутко сплю, услышал бы.

— Не очень-то чутко, раз не услышал, когда я столкнула тебя с кровати, — не удержалась я.

— Это разные вещи. От тебя я подвоха не ждал. Теперь понимаю, что это было слишком самонадеянно. Но послушай, здесь правда никого нет. Ты просто увидела кошмар.

— Я в состоянии отличить сон от реальности. Кажется, — я запнулась, подбирая правильные слова, — оно преследует меня.

Можете считать меня дурочкой, но все во мне, каждая клетка моего тела буквально вопила о том, что Граз’зту ни за что на свете нельзя говорить о том, что мучитель приходит за принцессой. Как будто от этого зависела наша с ней, теперь уже одна на двоих жизнь.

— Кто может тебя преследовать? — Белоснежная бровь Рогалика иронично выгнулась. — Еще одна преданная крылатая подружка?

В сердцах я стукнула его по плечу. Он сделал вид, что сражен этим ударом, посмеялся и уже собирался встать, но я в последний момент поймала его за руку. Рогалик скосил взгляд на мои пальцы у него на запястье, хмыкнул с видом победителя и жестом дал понять, чтобы я подвинулась.

Ничего не попишешь, придется затолкать поглубже свою гордость и уступить на этот раз. Я не трусиха, но и мне бывает страшно. А уж после увиденного, честно говоря, я, не задумываясь, разделила бы с Граз’зтом даже узкую панцирную «полуторку». Почему-то и мысли не возникло, если страшилище явится снова, он не сможет меня защитить. Сможет и защитит.

— Нет, не надо, — попросила я, когда свет начал медленно гаснуть. — Я… не хочу быть в темноте.

Еще одна ухмылка, правда на этот раз почти беззлобная. Когда до меня дошло, что муженек решил избавиться от штанов, я чуть не завыла.

— Что-то не так? — Он ясно дал понять, что собирается использовать ситуацию на всю катушку. — Я точно не буду спать одетым в собственной постели. Так что, женушка, либо я раздетый рядом, либо одетый там.

Я пожелала себе тонну терпения и демонстративно отползла на самый край кровати. Отвернулась, уговаривая себя закрыть глаза и попытаться снова уснуть. Через пару секунд кровать прогнулась под тяжестью тела моего рогатого мужа. Потерплю его ради собственной безопасности.

И как только мне показалось, что наступило долгожданное спокойствие, в дверь нашей комнаты оглушительно загрохотали чьи-то кулаки.

— Принцесса! Данаани, ты в порядке?! — взволнованно выкрикивал мой верный Хадалис.

Граз’зт резко сел, потом легко поднялся с постели. Я все же воспользовалась случаем и самым краешком глаза оценила степень его раздетости. Слава богу, на нем осталось что-то похожее на трусы, но рассматривать подробности я не стала. Завернулась в одеяло и, как королева в платье со шлейфом, пошлепала следом за мужем. Без меня эти двое точно сцепятся.

Хадалис стоял там: взъерошенный, в наспех натянутых штанах, но с обнаженной грудью. Мне пришлось встать на цыпочки, чтобы из-за плеча Граз’зта оценить сложение крылатого. Он был крупнее жилистого, атлетичного Рогалика, весь как будто вылепленный из одних мускулов. Меня так и подмывало потыкать пальцем в бицепс Хадалиса, но я решила отложить приятную процедуру до следующего раза. Это точно не то, чем стоит заниматься в присутствии Рогалика. Вот повезло же принцессе: два таких красавчика — и оба, можно сказать, принадлежат ей. А ведь она — на минуточку! — почти дурнушка по местным нормам красоты. Где в мире справедливость?

— Чего тебе, крылатка? — придав тону нарочитую небрежность, спросил Граз’зт и как бы между делом отодвинул меня обратно себе за спину.

— Что ты с ней сделал? — Хадалис хоть и был безоружен, но крепко сжатые кулаки выдавали его намерения. — Данаани, скажи хоть слово.

— Со мной все хорошо, — ответил я и все-таки просочилась у мужа под подмышкой. — Просто страшный сон.

Вид меня живой и здоровой заставил гарда чуть успокоиться, но потом он оценил наш с Рогаликом внешний вид — и его красивое лицо исказила гримаса страдания. Я мысленно чертыхнулась. И почему мне стыдно? Ничего же не было и быть не могло, а готова сквозь землю провалиться под этим растерянно-непонимающим взглядом.