Бравада бравадой, а мою храбрость как ветром сдуло. Я затравленно перевела взгляд с Хадалиса на Граз’зта, а потом — на непривычно хмурого Тан’туна.

— Отец приказал взять ее под стражу, — сказал темноглазый близнец моего мужа. — Мне… жаль, Граз’зт, но ты знаешь, что так будет лучше.

На секунду мне показалось, что Рогалик уступит. Ну, а что он мог сделать против воли Темнейшего владыки Абаддона? Тем более, не станет скрещивать оружие с собственным же братом и теми черными, на которых мне даже смотреть страшно. А у Рогалика, кстати, и оружия при себе никакого нет. Конечно, Хадалис почти наверняка не позволит им и пальцем ко мне прикоснуться. И все же?

Я скосила взгляд на свои пальцы, попыталась вспомнить те ощущения, которые разбудили во мне эту, как она тут у них называется… аркану. Если придется удирать со всех ног, то парочка фокусов мне бы не помешала.

— Лучше для кого? — поинтересовался Граз’зт, взглядом пересчитав всех «железяк».

— Не дури, — ответил Тан’тун.

— И в мыслях не было, — отозвался Граз’зт. — Дурите тут, по-моему, все вы. Идете на поводу у баб, которых давно пора хорошенько выпороть за неумение держать рты закрытыми.

— Ты будешь оспаривать слова Тир’зы? И Хи’лы? И остальных?

Граз’зт скрипнул зубами, оглянулся на нас с Хадалисом. Мой верный гард сделал шаг вперед, загородил меня широкой спиной. Спокойнее, мне конечно, стало, вот только вряд ли это имело хоть какое-то значение для визитеров. Граз’зт говорил, что их невозможно убить, но, возможно, он преувеличивал ради острастки?

— Данаани — моя жена. А это — мой дом. И я никому не позволю указывать мне, что делать, пока этот умник находится под защитой моей армии, наслаждается теплом моего огня и жрет, задница свирша, мою еду. Даже Темнейшему.

Тан’тун, помедлив, кивнул, соглашаясь с аргументами. Но уходить все равно не спешил.

— Граз’зт, ты же понимаешь, что забытую аркану нельзя использовать. Каким бы образом твоя жена не сделал то, что сделала, она не имеет права жить среди нас. Она опасна.

— Не опаснее балаболок, — огрызнулся Рогалик.

— Предлагаешь мне вернуться к отцу и в качестве аргумента передать все слово в слово? Уволь, братец, я не самоубийца. Понимаю твое желание защитить ее после всего, что случилось, — Тан’тун тяжело выдохнул, — но против некоторых законов не можешь пойти даже ты. Особенно ты.

— А тебе не все ли равно? Я сразу стану нелюбимым строптивым сыном — и ты получишь вожделенную корону.

— Не таким способом. Я буду лучшим правителем, чем ты, мы оба это знаем. Мне не зачем ждать, пока ты оступишься, чтобы напомнить об этом отцу. Я предпочту хотя бы попытаться отговорить тебя от наибольшей глупости, какую ты только можешь сделать. Но если ты не прислушаешься — что ж, моя совесть будет чиста.

«Вот уж кто родился с даром заговаривать зубы!» — не могла не восхититься я.

— Я сам пойду к отцу, — наконец, решил Граз’зт.

— Не такого ответа я ждал, — печально заключил Тан’тун, но перечить брату не стал. — Принцесса должна пойти с нами. Так будет лучше для всех. Рядом с тобой ей ничего не угрожает, ведь так?

Честно говоря, я была не против. Мысль о том, чтобы сидеть в четырех стенах пока эти рогатые будут решать, бросать меня за решетку или нет, вызывала острый приступ зубной боли. Нет уж, если речь идет о моей жизни, то я не собираюсь молчать. А если эта аркана в самом деле такая страшная бяка, то еще посмотрим, кто от кого в итоге будет улепетывать.

В общем, я была настроена самым решительным образом. Попадись мне сейчас принцесса, я бы ее зажала в темный угол и поговорила по душам. Сколько еще мне за ней расхлебывать?

— Я согласна пойти с вами, — вырвавшись из-под опеки Хадалиса, заявила я. Он попытался было меня вразумить, но я, вскинув руку, остановила его аргументы. — Имею полное право сказать сама за себя.

Граз’зт сперва удивленно вскинул бровь, потом кивнул, соглашаясь. Честно говоря, я не нуждалась в его одобрении, но все же было приятно осознавать, что в предстоящей битве с Темнейшим мы с муженьком будем по одну сторону баррикад.

— А вот ему лучше не ходить, — задержал шагнувшего за мной гарда Тан’тун. — Дополнительный раздражитель.

И снова я была с ним согласна. Незачем махать красной тряпкой перед глазами злого быка.

— Хадалис проведет меня до двери и останется ждать снаружи, — сказала я сразу всем. Стоически выдержала неодобрительный взгляд гарда, надеясь, что, когда все закончится и правда восторжествует, у меня будет много времени, чтобы объясниться.

Мы вышли в коридор, прошли недолгим лабиринтом и вышли к большой лестнице. Перила здесь украшали статуэтки маленький существ, очень похожих на демонов из фильмов ужасов.