– Я был одет так же, как сейчас? А ты была одета так же, как сейчас? Любые договора, включённые сторонами в обнажённом виде, недействительны!

Мэрилин схватила мой член и снова начала с ним играть:

– Ты так уверен в этом?

– Ты грязно играешь!

– Это лишь значит, что мы всё делаем верно. Это же ты научил меня этому! – она продолжила пробуждать меня к жизни.

– И как много времени до, ну, знаешь…

– Мы просто будем пытаться до тех пор, пока это не случится.

– Ладно, тогда повернись и встань в позу, – я бросил таблетки на ночной столик, – Давай сделаем первый официальный выстрел!

Радостно взвизгнув, Мэрилин плюхнула на кровать и раздвинула ноги. В этот раз мы делали это долго, так как я уже дважды кончал до того, но Мэрилин была в восторге!

Единственное, чего я не учёл – так это то, что Мэрилин правда хочет ребёнка, так что она решила, что пока не забеременеет, каждая капля моего семени будет использовала для попытки оплодотворения. До беременности – никаких минетов! Она сообщила мне об этом позже, после ужина, когда она всё ещё бродила по квартире полуголая. Я же ответил ей, что как только тест покажет «да» – ей нужно будет заготовить подушку для коленей. Затем я шлёпнул её по попке и сказал, чтобы её она тоже готовила.

В марте были интересные новости. Мне следовало ждать это после прошлого раза: всего за месяц без предохранения Мэрилин забеременела. Это случалось и в прошлый раз. Я тому причиной или она, но вместе мы невероятно плодородны! Она объявила мне об этом, сделав минет – который, по её словам, она не собиралась делать до самой беременности. Я не жаловался – это было отличный способ сообщить новость! Она должна была родить где-то в октябре.

Я сказал Мэрилин, что какой бы дом мы не купили – нам нужен большой двор, чтобы мальчику было где побегать. Она захотела узнать, с чего я решил, что это будет мальчик – она ведь планировала девочку!

Я фыркнул и рассмеялся:

– Три беременные женщины пришли в кабинет врача. Одна говорит, что точно знает, у неё будет мальчик, ведь её муж был сверху. Другая кивает и говорит, что у неё будет девочка, ведь сверху была она. Тогда третья начинает плакать! Когда её спрашивают, в чём дело, она отвечает: «Потому что у меня будет щенок!».

Мэрилин поперхнулась вином и погрозила мне пальчиком:

– Ты ужасный человек!

– Гав! Гав-гав-гав!

Мы не знали, кто у нас будет. Хотя ультразвуковые тесты уже существовали, они войдут в обиход ещё лет через двадцать-тридцать. В случае с Элисон и Паркером мы вычисляли пол детей по расчёту сердечного ритма: до 140 – девочка, выше – мальчик. Спустя годы мы узнали, что это неточный метод и вообще миф.

В начале марта я был послан в Силл, чтобы обсудить с местными мою будущую работу. Бригада находилась в цикле поддержки, так что я смог выкроить время. Я взял трёхдневную командировку, чтобы не тратить отпуск, и оставил за главного младшего лейтенанта Макса Флетчера. Он был тем ещё салагой, но как ещё он сможет чему-то научиться? Полковник постоянно следил за ним, и если он облажается – то лучше пусть он сделает это сейчас и научится на своём опыте, чем облажается потом, когда это будет более важно. Например, когда снаряды будут лететь не только от нас, но и к нам!

Прошёл ещё один круг циклом, и в июле Мэрилин вылетела со мной в Лоутон, чтобы осмотреться. Мы встретились в агентом по недвижимости и осмотрели дома. Когда она предложила обсудить финансовый вопрос, я просто сказал, что у меня уже всё под контролем. У лейтенантов и капитанов обычно нет столько денег, чтобы покупать дома, и я не хотел сплетен. После переезда я бы позаботился об этом, и только тогда сказал бы жене. Мы нашли дом, неплохой одноэтажный домик в новом районе с тремя спальнями, и внесли за него небольшой залог, чтобы придержать ко времени переезда.

Впрочем, это была интересная поездка. Мэрилин была уже на шестом месяце, что было однозначно видно. Однако, она всё ещё была похотливой жёнушкой, и даже не возражала оставить бельё дома на время поездки. Сколько бы она не возражала, что она «не такая девушка», эмпирический опыт показывал, что очень даже такая! Я определённо не жаловался. В любом случае, беременность сделала её лишь ещё более страстной.

Мэрилин была возбуждена и радостна оттого, что беременна. Я? Я был очень, очень нервным. Я был отцом прежде, и, по крайней мере, справлялся с этим не хуже среднего. Во всяком случае, никто не попал в тюрьму, хотя Мэгги, кажется, порой была близка. Но я волновался из-за того, что знал о семье Мэрилин.

Это не совсем так, но когда я женился на Мэрилин – то очень рискнул генофондом! В семействе Лафлёров куда чаще среднего встречались случаи рака, сердечных заболеваний, диабета, почечных заболеваний и ожирения. Не было ни одного из них, с кем бы не случилось или не обещало случиться что-нибудь ужасное. С другой стороны, у Бакмэнов такого никогда не было. Мы были поразительно здоровы, вплоть до середины 70-х, когда все стали заболевать болезнью Альцгеймера и пускать слюни.

Хуже всего было то, что эта генетическая катастрофа перешла к следующему поколению. У Большого Боба и Хэрриэт было 40 внуков, что кажется огромным количеством, но на практике оказывается в среднем по 3 внука на каждого ребёнка. Из этих сорока у двух был синдром Уильямса, один был аутистом и один умер спустя три дня после родов от обширного порока сердца. У четверых детей из сорока были серьёзные генетические отклонения – а это 10 %! Это плохо, но всё было ещё хуже. Из 40 внуков шестеро были приёмными – и все они были совершенно здоровы! Это уже не 10 % генетических отклонений, а почти 12 %! У нас был почти один шанс из восьми, что нас новорожденный ребёнок будет иметь серьёзное отклонение. И чем больше рос живот Мэрилин, тем больше росло и моё беспокойство.