Взгляд Фила стал серьезным. Я чем-то его опечалила? Может, упоминание орка для современного эльфа оскорбительно? Но почти забытый классик первой эпохи действительно писал про таких разных побратимов. Я сама видела орка лишь однажды в далеком детстве, когда его везли в железной клетке… на каменоломни, наверное? Зеленокожие варвары давно не пересекали залива.

– Тебе хватит, выпей вот это, – со мной говорил суровый брат-близнец того весельчака, что подливал вино в бокал и смеялся над каждой моей шуткой.

– Если мне не понравится, с тебя… с тебя… – так и не придумав достойной компенсации, я махом опустошила серебряный пузырек. Ну и гадость! И ощущения такие, будто все мысли кто-то решил по-быстрому простирнуть на реке. До чего же голова кружится!

– Сейчас пройдет, – мрачно пообещал снарр… отнюдь не друг, а мой шантажист и практически похититель! И это ему я приделывала пушистые усы из укропа? Как он только стерпел? Я замаскировала рвущийся смех под кашель от снадобья.

– Что. Со мной. Было? – после отрезвления все мое недавнее веселье воспринималось как старый – страшный – сон.

– Я хотел, чтобы ты получила немного удовольствия, – усмешка криво разрезала гладкое лицо с твердой челюстью, – но раз ты не способна на это сама, пришлось помочь.

– Очень любезно с твоей стороны, – «сон» то и дело подкидывал воспоминания, за которые было стыдно. Нет, ничего неприличного, но я общалась с этим мерзавцем, как с другом. А он считал себя вправе решать, какие эмоции мне испытывать. Не по-людски это, как сказал бы деда, не по-людски. Даже если им руководили самые добрые мотивы.

– Что ж, перейдем непосредственно к делу, – снарр переплел изящные пальцы перед собой, на безымянном пальце левой руки сверкнул золотой перстень.

«Обращай внимание на детали, – учил деда годы назад, – глава рода всегда носит печатку на левой руке, на безымянном пальце. Младшие сыны – на правой». Дед Фрайт готовил меня к успешной жизни среди снарров… Знал бы он, чем все обернется – увез бы в самую глухую провинцию. А я, даже осознавая полную бессмысленность новой информации, продолжала ее воспринимать. В какой-то момент подключилось любопытство, и захотелось узнать имя рода моего шантажиста. Вот только герб с моего места не увидишь.

– Признаю, я ошибался во многом, – ровным голосом проговорил снарр. Ничего себе, в северных лесах, наверное, все гхары передохли! – когда с тобой случились… неприятности, я решил, что ты – идеальный шанс. Был уверен, что схватишься за соломинку, не раздумывая. Кто ж знал, что в тебе взыграет глупое благородство.

Так, лучше молчать – глядишь, быстрее отпустит домой, и можно будет продолжить свой путь за зельем.

– Придется кое-что пояснить, хотя мы никогда не выдаем свои секреты… людям, – красноречивая пауза перед последним словом яснее некуда подчеркнула отношение эльфов к смертным, – кроме малой части, что вам дозволено узнать, и чем разрешено пользоваться. Семьдесят лет назад Совет ввел закон о массовом обращении артефактов среди желающих стать укротителями. Проводились эксперименты, строились школы. Как думаешь, зачем?

«Чтобы возвысить людей на новую ступень развития?» Так бы ответил Карлион, преклоняющийся перед Селестаром? Для него они боги, или же магистр хотел, чтобы все так считали? «Знание – это оружие, – всегда говорил деда, – но излишнее знание – печаль». Однако, никогда не проводил границу между нормальным и «излишним». Похоже, я сделала шаг по запретной территории. Было тревожно, как в сумеречном лесу без фонаря.

А эльф выглядел искренне заинтересованным в моем ответе. Не каждый наставник смотрит на учеников подобным образом, и я смутилась, обнаружив в нем эту неожиданную грань. Хотя… где гарантия, что он не играет?

– Не знаю, – пока я была не готова к откровенности, – я соглашалась выслушать, но не отвечать.

Фил понимающе хмыкнул.

– Совету нужна была сила против истайров. Хрупкий мир трещал по швам, приграничные стычки учащались. Лунных всегда было больше, и они прекрасно владели укрощением. Нам же требовалось оружие… и солдаты, – от пристального взгляда мой значок чуть не плавился (с того памятного дня я его носила на всякий случай даже поверх простой холщовой рубахи). А эльф продолжал, – Забыв гордыню, великие лорды обратили внимание на смертных.

А он говорит так, будто не относит себя к из числу, мелькнула едва уловимая мысль. Ну все верно, он вряд ли входит в Совет.

– Людям выдали артефакты, благодаря которым виверны перестали воспринимать вас как мясо, обучили искусству укрощения. Цель была достигнута – истайры признали силу Снартари и больше не стремились пересечь границу. Хочешь мира – готовься к войне, как гласит снартарийская пословица.

А я сидела громом пораженная. Вот она, эльфийская мудрость во всей красе. И все, в принципе, правильно, только осадок горький. Сколько раз Карлион говорил о нашем величии? О начале эпохи людей? В учебниках не было ни слова правды, одна сладкая ложь.