Но одно было ясно – открытой гноящейся раны больше не было, лишь шрамы иногда болели. Когда я о них вспоминал. И потому ненавидел себя еще сильнее.

– Идите, лирон Вейден, – напутствовал Арвин, вложив мне в ладонь пробирку с прозрачной жидкостью, – моя карета останется за поворотом. И удачи!

Я отправил зелье в карман.

Сеньорита встретила чуть ли не на пороге.

– Лирон Вейден. Я ждала Вас…, – она томно улыбнулась и как бы невзначай обвела контуры фигуры – якобы смахивая несуществующие пылинки, – Вам передали мое приглашение?

Если считать просьбу следователя за приглашение, то даже лично. Но, скорее всего, сеньорита отправила открытку с посыльным. Так вроде бы поступают дамы моего бывшего сословия.

– Вам лучше? – попытался улыбнуться.

– Да, и все благодаря Вам!

Меня резануло осознанием несправедливости к Дане, но, помня о словах следователя, я благоразумно промолчал.

– Угостите чаем?

– С удовольствием! – девушка расцвела. Все же она очень красивая – но, как ни странно, не будила никаких природных инстинктов. Не было в ней ни подобающей скромности, ни ума… да много чего не было.

Она провела меня в гостиную и собственнолично поставила на столик блестящий поднос.

– Аромат золотарника, – я довольно поднес чашку к лицу.

– Вам нравится? – идеальная улыбка, способная стать визиткой кабинета цирюльника.

Я растянул губы в ответной улыбке, а рука подлила зелье в хозяйскую чашку.

– Безупречный вкус, – я отпил несколько глотков, и сеньорита последовала моему примеру. Можно приступать, вот только… я совершенно не запомнил, как ее зовут. Мариенна? Ритиенна? Точно, Лайзиенна! – скажите, милая Лайзиенна, – я здорово напомнил себе Арвина на допросе, – Вы кого-то подозреваете в покушении на Вас?

Девушка вскинула растерянные глаза.

– Да, но почему Вы спрашиваете…

Я мягко сжал ее запястье.

– Хочу помочь. Так кто это может быть?

– Это…это… – узкие плечи под кружевной мантильей начали вздрагивать, – снарр. Солнечный эльф. Я расскажу Вам все, только помогите. И не сдавайте меня законникам!

– Но они профессионалы, почему бы не обратиться к ним? – гхар меня задери, снарр?! Если бы не зелье, счел бы бредом сумасшедшего.

– Я тоже… не безгрешна. Четыре дня назад я встретила его. В городском парке. Он был прекрасен, как бог. Он… предложил мне помощь в одном неприятном деле. Я раскаиваюсь, правда раскаиваюсь…

– Ну-ну, успокойтесь. Что произошло?

– Я завидовала своей однокурснице. Хотела навредить… Зависть затмила разум… И снарр предложил план… – всхлипывания перешли в рыдание, – можно, я не буду рассказывать об этом?

– Расскажите в общих чертах.

– Он помог натравить на нее мантикору. У нее не было значка… Ну Вы понимаете, что это значит, – разумеется, я знал, что без значка управление невозможно. Так обе девушки укротительницы? Как наша с Даной соседка, остановившая лошадей. Прорыдавшись, Лайзиенна продолжила, – не знаю, какая ему в том выгода, но здесь что-то плохое. Как само убийство. Пусть оно и не состоялось. Вы, должно быть, осуждаете и презираете меня…

– Полноте, – непростая дама эта сеньорита, – так девушка жива?

– Непостижимым образом она выжила. Или избежала встречи с мантикорой… Но снарр мог снова попытаться ее убить, и меня заодно. Чтобы никому о нем не рассказала. Больше у меня нет врагов. Есть завистники, но то мелкие сошки.

А не такая она пустышка, какой хотела казаться. Соображает.

– Я переговорю со следователем, к вашему дому приставят дополнительную охрану. Не беспокойтесь и постарайтесь никуда не выходить, даже с сопровождением.

Едва я покинул дом, ноги сами понесли меня к карете следователя. Спорю на то, что Артиша станет вегетарианкой, если новости его не поразят.

Мягкий пушок под рукой успокаивал. Грудь грифоныша мерно вздымалась, вызывая легкую зависть – вот бы и мне так спокойно спать. Не думая об одном высокомерном снарре и зависимости от его крови.

Едва я задвинула камни по ту сторону забора, как он объявился – вынырнул из тени, как хранитель-теневик из гномьих сказок. Вот только своим хранителем я бы его не назвала даже с натяжкой.

– Быстрее, ты израсходовала достаточно крови, скоро может начаться приступ.

И он сделал быстрый надрез на запястье.

Мое недоумение ширилось, ширилось, пока не взорвалось возмущением.

– Я молчала, когда ты подсунул свою кровь под видом зелья, но пить из твоей руки как какой-то вурдалак… ни за что!

– Вурдалаков не существует, – снисходительную усмешку хотелось стереть кулаком.

А воображение, как назло, подкинуло постыдную картину – я пью из его запястья, как собака, принимающая еду из рук хозяина. Втягиваю в себя теплую жидкость, ощущаю губами его кожу… нет! Одно дело из фиала, да и не знала я тогда, что в нем находится.