— Бекуиты — одна из самых богатых и выдающихся семей Нью-Йорка. Если мне придётся застрять в этой нецивилизованной глуши, я могла бы положить свой взгляд на единственного подходящего холостяка в этом месте. Это лучше, чем закончить с тем, кого подобрала мне мама.

Я подумала о диаграммах и файлах в комнате Специальных Коллекций — страница всё ещё была скомкана в моём кармане — и мне стало интересно, будет ли у Хелен какой-либо выбор. Возможно, я должна попытаться предупредить её.

— Ты действительно считаешь, что Натан, с его склонностью к праздношатанию в тавернах и опиумных притонах, хороший кандидат для брака? — начала я, но один взгляд на Хелен остановил меня.

Её щеки покраснели, глаза горели, волосы выскользнули из булавок. Её не волновали дохода Натана, а всё потому, что она искренне заботилась о нём.

— Очень хорошо, — сказала я. — Если они не возражают, иди с мистером Беллоуз, а я пойду с мисс Шарп. Вон — он как раз сигнализирует мне.

Наши учителя достигли края леса. Мисс Шарп остановилась, наблюдая за поляной в нескольких футах от того места, где мистер Беллоуз вглядывался в лесной массив. Я подтолкнула Хелен вперёд и пошла прямо к мисс Шарп. К тому времени, как я до неё добралась, мистер Беллоуз с Хелен уже исчезли за чертой деревьев.

— Что случилось? — спросила мисс Шарп. — Почему ты не пошла с Рупертом?

— Хелен захотела, — сказала я просто.

Мисс Шарп закатила глаза.

— Ещё одно завоевание Руперта, да? Разве ты не захотела побороться за такую честь?

Я пожала плечами.

— Честно говоря, я предпочла бы пойти с вами. Есть кое-что, о чём я хотела спросить вас.

— Конечно, — быстро сказала она. — Но тебе придётся спрашивать это, пока мы будем идти — и старайся говорить тихо. Лишь Колокола знают, что за нами наблюдает оттуда.

Она скользнула взглядом к линии деревьев, и я впервые увидела, что она испугалась, и это заставило перепугаться и меня. Я уже дважды была в лесу, но когда мы ушли с освещённого солнцем луга и вошли в густые тёмные тени под деревьями, я почувствовала покалывание на коже, которое отличалось от всего, что я чувствовала раньше — пульс магии.

— Почему магия ощущается сильнее сейчас? — спросила я.

Она взглянула на меня через плечо и нахмурилась.

— Ты чувствуешь это?

— Как я могу не чувствовать? Как будто стою в ванне с газированной водой.

— Интересно, — ответила она, возвратившись на путь и начав следовать за звоном колокольчиков Хелен и мистера Беллоуза. — Не все девушки в Блитвуде способны на это, знаешь ли. Неважно, как сильно мы тебя тренировали, мы не можем научить чувствовать магию. Должно быть, в тебе есть немного магии. Я подозревала, что она была у тебя, тогда на собеседовании, когда ты увидела, что члены совета превратились в ворон.

— Вы знали об этом? — спросила я, удивившись.

Я никогда никому не упоминала, что видела, и никогда никто на моих уроках не упоминал, что мы будем учиться превращаться в птиц.

— Я не должна была, но краем глаза я увидела. Высшие члены Ордена способны трансформироваться в существ, на которых мы охотимся, но это не то, что мы должны говорить студентам. Орден вырос рядом с фейри. Разве удивительно, что каждый из нас стал немного похож друг на друга?

— Охотник должен стать тем, на кого он охотится, — процитировала я.

— Именно так, — ответила она. — Только некоторых из нас это пугает.

— Например, мисс Кори?

Она вздохнула, звук был похож на сетующее воркование голубки. «Если бы мисс Шарп превратилась в птицу, — я подумала, — она стала бы именно горлицей».

— Семейная история Лиллиан сложна. Кори были охотниками на фейри и демонов на протяжении многих веков. Её воспитывали в ненависти и недоверии ко всем созданиям Волшебной страны.

— Но не вас? — спросила я. — Я имею в виду, не всех членов Ордена?

— Меня вырастил дедушка, и он был другим. Он думал, что некоторые из созданий леса не могут быть злыми.

— Тогда есть шанс, что в рассказанном мне Рэйвеном, есть правда?

Мисс Шарп остановилась и повернулась ко мне на краю небольшой поляны, где упало дерево, сделав отверстие в пологе, через которое проникали вертикальных полосы солнечного света, подобно светящимся столбам. В её белом платье и с золотыми волосами она выглядела как греческая богиня на фоне этих декораций.

— Ты хочешь верить в это, не так ли? Это существо…

— Рэйвен.

— Этот Рэйвен был добр к тебе?

— Да! — слегка пылко вскрикнула я. — Он спас меня из пожара на заводе. Он спас меня во время зимнего солнцестояния и не ранил меня. Он хочет быть часовщиком и жить обычной жизнью.

Мисс Шарп засмеялась.

— Ах, обычная жизнь. Я уже не уверена, что знаю, на что это должно походить, — она грустно улыбнулась. — Но если ты чувствуешь, что он хороший, я готова дать ему презумпцию невиновности. Иногда я думаю, что мы в Ордене слишком быстро судим то, что не понимаем, только лишь потому, что это нечто иное. Мой собственный опыт побудил меня быть более терпимой.