Проснувшись и по обыкновению потратив на душ не более десяти минут, Лекс направился на кухню, где с удивление обнаружил записку, приклеенную липкой полосой к кофе-машине.

«Доброе утро! В холодильнике сырники на завтрак. Нужно просто разогреть и добавить сметаны. PS: Она на той же полке, что и сырники. Приятного аппетита»

Несколько секунд он завис рассматривая ровные завитушки женского каллиграфического подчерка и быстро повернувшись к холодильнику, открыл дверцу.

Там и правда были сырники и еще много всякой еды.

Обычно холодильник в доме Громова довольно скучное место. Тут если и водится еда, то только консервированная.

А тут…подумать только…сырники!

И котлеты еще какие-то. Немного странные на вид, но вполне съедобные.

Подцепив одну котлету, мужчина быстро отправляет ее себе в рот. Желудок радостно отзывается на такое пиршество и Громов, решив, что успеет собраться, ставит тарелку с сырниками в микроволновку.

Буквально через пару минут по кухне распространяется божественный аромат.

Никогда такого не было на этой девственно чистой кухне.

Завтракать на кухне, изредка поглядывая на красивый вид из окна, оказывается очень приятно. Впервые за много лет утро Лекса не занято постоянными мыслями о сметах и расчетах. Сегодня он думает о…девушке.

Об одной конкретной девушке с рыжими волосами и дерзкими, но честными глазами.

Откуда она такая взялась на его голову? Заполнила собой все мысли и пропитала запахом домашнего уюта, его безликое жилище. Мужчине даже стало казаться, что появились какие-то новые вещи.

Точно!

Не было на кухонной плитке вот этих крючков с цветными полотенцами. Три штуки ярко-оранжевого солнечного цвета. Они выбивались из общей строгости интерьера, и лишний раз напоминали о той, кто решился осквернить творение именитого дизайнера и поставить на журнальный столик какую-то банку с еловыми ветками.

Позавчера Громов вручил Рите ключи от квартиры, предварительно вывернув всю подноготную Синичкиной Маргариты Васильевны наизнанку.

Рябов аж запыхался бедный, пока закончил подробный доклад, из которого исходило, что олененок умница, красавица и порядочная гражданка нашего общества. Учится в институте, живет с дедушкой, работает на мойке у Гарика, помогает больной уборщице и еще каким-то образом успевает подрабатывать на контрольных и дипломах.

После такого неожиданно плотного завтрака Лекс быстро собрался и вышел на улицу. Остановился на тротуаре и его посетило какое-то странное чувство.

Внутри приятно разливалась сытость и тепло, утреннее солнце приятно щекотало лицо, а морозный воздух бодрил и наполнял силами, энергией и…неожиданно улыбкой.

Потом до Громова дошло, что этот необъяснимый подъем называется не иначе как хорошее настроение.

Сто лет такого не было!

В офис он опоздал.

Стремительно ворвался в приемную и громко поздоровался:

— Доброе утро, Катенька!

Катенька подпрыгнула на месте и вылупила на него свои и без того большие глазищи.

— Д-доброе утро, Александр Петрович.

— Как дела? Тебе очень идет новая прическа!

Мужчина ловко подхватил с края Катиного стола папку с документами на подпись и с улыбкой попросил:

— А завари-ка мне Катюш чая. Того вкусного, который ты хвалила. Тоже хочу попробовать. И печенек принеси.

— П-печенек? — заикаясь, переспросила шокированная до глубины души помощница.

— Ага, — кивнул он и скрылся в своем кабинете.

Катька несколько секунд тупо смотрела на дверь шефа, а потом пробормотала:

— Чая ему и печенек… Ну надо же!

Потом повернулась на кресле к большому настенному календарю, жирно обвела сегодняшний день красным маркером, усмехнулась себе под нос и бодренько поскакала исполнять поручения Громова.

Целый день Лекса не покидало хорошее настроение. Ровно до того момента, как в офис к нему не заявилась невеста.

Ася любила эффектные появления в самый неподходящий момент и ворвалась в кабинет Громова, как раз, когда он собрал небольшое совещание со своим замом и главным бухгалтером.

Одетая в белоснежное норковое манто она производила впечатление своей манящей притягательностью. Зам так и завис в районе бесконечных ног Аси, которые подчеркивали сапоги на высокой шпильке.

Лекс и сам раньше пускал слюну на такие эффектные выходы, а сейчас не торкало. Приелось что ли?

— Привет, любимый, — сладко выдохнула она и поцокала в направлении директорского кресла с явным намерением поприветствовать Лекса поцелуем.

— Продолжим завтра, — кивнул коллегам мужчина и те спешно покинули кабинет, оставив их наедине.