Внутри одновременно вспыхнула горечь обиды и полыхнула ярость. Я реагировала на каждое его слово, как перезревший одуванчик, который поднесли к открытому пламени. А он продолжал меня подозревать.

И чем я, спрашивается, это все заслужила?

– Может, пора звать меня по имени?! – воскликнула я, потеряв остатки терпения и резко вырываясь – отбрасывая рукой его кисть, сжимающую мой подбородок, и продолжая гневно смотреть в его горящие глаза. – Или вам стыдно? Кусать меня было вроде как приятно, но теперь так неловко, что вы даже имя мое выговорить боитесь? Так меня зовут Фиана! Фиана Шиарис!

Лицо льесмирая превратилось в камень.

Мне показалось, что в следующий момент он меня просто убьет.

Глаза Астариена окончательно приобрели сходство с глазами хищника. Зверя, наполненного магией до краев… А все потому, что казалось, будто в этот момент они и вовсе начали светиться в полумраке лаборатории, переливаться золотыми всполохами на кроваво-красном дне, поделенном пополам линией зрачка.

– Звать тебя по имени, значит, – сквозь плотно сжатые зубы проговорил он. – Что ж…

Он резко выпрямился и разом словно превратился в ледяную скалу. Отошел на несколько шагов в сторону и повернулся ко мне спиной, по которой рассыпался черный водопад волос.

Я думала, что мой выпад вызовет у него вспышку ярости, что он сделает хоть что-нибудь, может быть, наконец, скажет, что скрывается за его проклятыми гессайлаховыми глазами оттенка золотого заката.

Но мастер ядов недаром занимал свою должность. Он умел быть холоден настолько, что рядом с ним можно было замерзнуть до смерти.

И… я вдруг с каким-то мазохистским возбуждением подумала о том, что хотела бы узнать, как расколоть каменную скорлупу, в которую обернута его душа. Узнать, что же на самом деле скрывает его безупречно-ледяной взгляд и идеальная выправка безукоризненного преподавателя.

– Будь по-твоему, – жестко проговорил он, не поворачивая головы. Затем резко, раздражительно указал рукой на соседний стол, на котором стояла просто тьма разных растений, и добавил: – На краю – повязка для глаз. Если без помощи зрения ты определишь, которое из растений – лестрелла, можешь считать, что сегодняшнее занятие ты прошла успешно. Если нет – можешь собирать вещи. Я тебя исключу… Фиана Шиарис.

С этими словами он повернулся, высокомерно приподняв волевой подбородок и вонзив в меня ядовито-острый взгляд.

– Исключите? – переспросила я в ужасе. Все пространство вокруг закружилось. – А на каком основании вы ставите условия, учитывая, что вы не ректор и не принимали меня?

Болезненное расстройство попыталось заполнить меня с ног до головы, но ему помешало возмущение, которое уже целиком заняло место внутри моего сердца.

Астариен пожал мощными плечами.

– Я официальный заместитель ректора Рессела. И я имею полное право решать, кто останется в Самоцветах, а кто нет. И пока я не слишком понимаю мотивов простой девочки с окраины учиться в элитном мужском подразделении магов по подготовке гвардиаров царя. Я отвечаю за безопасность этой академии, и твое появление не выглядит случайным. Однако я даю тебе шанс доказать мне обратное.

Он махнул рукой к столу с десятками растений.

С отчаянно бьющимся сердцем я взглянула на него, понимая, что с закрытыми глазами мне никогда не найти лестреллу.

А потом мое внимание переключилось на край стола.

– В маске, значит… – добавила я, хмыкнув, неожиданно вспоминая, что такую же он надел на меня в первый день нашего незабываемого знакомства.

Я бросила короткий взгляд на Астариена, и он, неожиданно фыркнув, закатил глаза. Похоже, он тоже вспомнил…

Но не успела я смутиться от этого факта, как он добавил:

– Хорошо, без маски. Будешь делать это в полной темноте.

А затем просто выключил свет, погрузив всю лабораторию в кромешный непроглядный мрак.

Под мантией академистки гематита по коже у меня скользнули холодные мурашки.

Я не могла разглядеть совершенно ничего.

– Только не забывай, Фиана Шиарис, – в этой черноте вновь раздался его голос, заставивший меня вздрогнуть, – что я прекрасно вижу каждое твое движение.

И мне вдруг почудилось, что этот голос раздавался совсем не оттуда, где он только что стоял.

А гораздо ближе…

И вот кто меня за язык тянул! Могла бы и в маске походить немножко, авось у мастера случилось бы дежавю и он снова захотел бы меня поцеловать!

Ох, что-то меня не туда понесло…

Я почувствовала, как кончики пальцев похолодели, когда я сделала сперва один шаг вперёд, а затем второй. А после третьего врезалась в стол и в ту же минуту почувствовала, как кто-то уверенно обхватил меня за талию горячими руками.

Впрочем, почему кто-то? Я прекрасно знала, кто это. Чьи пальцы осторожно коснулись меня, чьи ладони крепко и уверенно сжали, передвигая на шаг в сторону.