Девушка надеялась, что с ним все будет хорошо, и люди, потерявшие его, обязательно найдутся. Она повернулась в сторону замка. Уходя, приказала себе не оборачиваться. Медленно бредя по тропинке, обходя одинокие, заросшие паутиной склепы, она слышала негромкую возню позади себя. Не выдержав, она обернулась и обнаружила пушистый комок, который опять был у ее ног.

– И что прикажешь мне с тобой делать? – Мелинда сложила руки на груди, задумавшись.

В душе Мел прекрасно осознавала: навряд ли здесь есть тот, кто мог бы о нем позаботиться, а оставлять его было верной погибелью, и все те отговорки, что она себе напридумывала, так и останутся пустой надеждой, ничего общего не имеющей с действительностью.

– Ай! – Мел поморщилась от боли и села, чтобы растереть укушенную щиколотку. Его зубы были на удивление острыми, она это почувствовала в полной мере, когда он принялся за ее руку.

– Ох и пожалею я еще об этом! – Мел аккуратно взяла его на руки и понесла в сторону поместья, предварительно укутав его в свою кофту.

Удача ей улыбнулась, Мел с находкой на руках, незамеченной пробралась в свою комнату, облегченно выдохнув, когда оказалась в безопасности. Она высвободила щенка, а кофту кинула в корзинку для белья.

– От тебя несет, как от помойки! – Мел сморщила нос и пошла в ванную вымыть руки, решив после этого раздобыть поесть что-нибудь своему подопечному. Выйдя, она обнаружила его, пробующим на вкус ковер, а потом и ножку кресла.

– Надеюсь, мне будет, куда возвратиться!

Будто поняв ее предостерегающую фразу, щенок смирно сел на ковре, провожая Мел взглядом.

Через несколько минут она уже стояла перед дверями кухни, оставив позади обеденную, в которой сновала парочка слуг, сервируя стол для предстоящего ужина. Девушка думала, как Элен воспримет ее просьбу о том, чтобы забрать с собой немного сырого мяса и молока. Но одно она точно усвоила в этом месте – здесь никто не задает лишних вопросов.

Мел озвучила свою просьбу управляющей и немедленно получила все необходимое, при этом, казалось, никого ничего не смутило. Прихватив с собой довольно глубокое блюдце, девушка унеслась прочь, обрадованная тем, что все так легко провернула.

Щенок с большим аппетитом накинулся на мясо, которое придерживал одной лапой, при этом энергично отрывая куски. К молоку он не притронулся, но она решила оставить его на полу, на всякий случай.

Подходило время к ужину в ненавистной компании мачехи. Был соблазн снова сослаться на плохое самочувствие. Это она и собиралась сделать.

Зверек в это время, уставший и сонный, искал местечко, где бы улечься, перед этим не забыв предварительно облегчиться на середине комнаты, на паркете.

– Этого мне еще и не хватало! – Мелинда все прибрала, прилегла и начала соображать, как же поступить с щенком. Оставить она его не могла, он будет расти, с ним придется гулять, и всем станет в скором времени все известно. Что-то ей подсказывало, что держать здесь собаку ей не разрешат. У щенка были крупные лапы и голова, что говорило о том, что он вырастет довольно крупным псом, скорее всего, беспородным.

Послышался стук в дверь, и Мел знала, кто это.

– Привет, Фрэнк! Я не спущусь сегодня к ужину, чувствую себя неважно, – выпалила Мел ничего не успевшему сказать Фрэнку. И чтобы смотрелось нагляднее, схватилась за голову, нащупав шишку, и тут ей пришла в голову мысль.

– Как скажете, мисс! – невозмутимо ответил Фрэнк. – Ваш отец вернулся. Я ему все передам.

– Спасибо! – Фрэнк развернулся, чтобы уйти, но Мел его остановила. – Фрэнк! Постой!

Она и не заметила, как перешла с ним на ты, но со стороны казалось, что старика это вполне устраивало, а Мелинда, в свете последних событий, поняла, что не такой уж он и камень.

– Ответь, пожалуйста, мне очень важно это знать. От чего скончалась моя сестра? Я понимаю, что это очень странно, что я именно у тебя это спрашиваю. Но ответь, очень тебя прошу.

Мел и сама не заметила, как в ее голосе послышалась мольба. Когда впервые она увидела Фрэнка, он показался заносчивым, высокомерным стариком, который доносит все своему хозяину. Но на деле это оказалось не так. Было видно, что он расположен и к Эрику, и к ней, и всячески, хоть он и сам надеялся, что она этого не заметит, их прикрывал.

– Мисс, все, что происходило с вашей сестрой, так и осталось неразгаданным. Хворь с ней приключилась, и никакие врачи так и не смогли ее спасти. В течение долгого времени ей становилось все хуже и хуже.

– Но в чем заключалась ее болезнь?

– Я не врач, мисс. Но скажу только то, что сам видел. Временами она задыхалась, а губы становились синими, ее тело покрывалось сыпью. Вскоре, как я слышал, ее сердце и почки начали отказывать. И что-то непоправимое с легкими.

– Но неужели с этим ничего нельзя было сделать?