Неожиданно перед Львом вспыхнул голографический экран. Парень тут же сунул туда вихрастую голову, а через минуту удивлённо сообщил Инге решение учёного совета:

— Мы отправляем туда экспедицию… 

Инга вошла в зал, и на неё сразу же устремилось одиннадцать пар глаз. В чьём-то взгляде слабеньким угольком мерцал страх, у кто-то очи пылали пожаром праведного гнева, кто-то тонул в волне ожидания. Но в каждом, без исключения, взгляде подростка читалось требование ответа.

Девушка улыбнулась, хотя ещё недавно представительница цивилизации полевой формы шарахалась от напора человеческих эмоций, которые для ледяных были настоящими и весьма опасными объектами их мира. Но постепенно, знакомясь с людьми, Инга научилась не бояться выплеска даже самых сильных и враждебных чувств и переживаний. Огромную поддержку в этом оказал профессор Рогов, который как никто понимал, что ледяные — единственный шанс для человечества. И потому при любой возможности передавал им всё, что знал сам и что смог откопать в уцелевших библиотеках. Но самый полезный совет выплыл наружу в совершенно отстранённой беседе. Тогда смертельно уставший Антон Владимирович, не задумываясь, брякнул Инге: “Искренность — вот, что поможет перебороть любой негатив собеседника”.

Теперь девушка, не опасаясь ничего, обращалась к подопечным:

— Ребята, все были очень впечатлены вашим прорывом. И, конечно, с пониманием отнеслись к тому, как остро вы приняли беду собратьев. Сразу скажу, что даже при имеющемся сейчас дефиците энергоресурсов, никто не думает бросать их без помощи.

Суровость в детских глазах мигом схлынула. Андрей тут же поинтересовался:

— А что планируется предпринять?

— Сейчас готовится первая исследовательская экспедиция. Её задачей будет сбор информации для проведения детальной оценки грядущих перспектив. По полученным результатам решим, какими будут наши последующие шаги.

— Когда начинаем подготовку к экспедиции? — осторожно поинтересовалась Лина.

— Начинаем? — Инга растерянно смотрела в васильковые глаза девочки, не понимая, что та имеет в виду.

— Да. Когда нам начинать готовиться? И что для этого делать? Кто главный куратор?… — вопросы посыпались как из рога изобилия.

— Погодите, погодите! — запротестовала Инга, — Почему вы задаёте такие вопросы? Вы — учащиеся. В данной научной экспедиции вы участвовать не будете.

Это коротенькое заявление произвело эффект разорвавшейся бомбы. Одиннадцать ребячьих глоток завопили с такой силой, что загудели стёкла аудитории.

— Лев, что делать? — Инга обессилено рухнула на диван, — Они подняли такой гвалт, что я чуть рассудка не лишилась.

— Инга, успокойся. То, что их реакция стала для тебя неожиданностью — это твоя, и только твоя вина.

— Но… — слабо запротестовала девушка.

— Не “но”, а так и есть. Я понимаю, что времени у тебя нет. Так уж сложилась ситуация, что тебе выпало стать главным педагогом этих ребятишек. Ты, можно сказать, их приёмная мать.

— Вот спасибо! Обрадовал!

— Можешь как угодно реагировать, это ничего не изменит. Из наших ты самая родная для подрастающих человечков.

— Хорошо. Но что делать, Лев?

— Сейчас обсчитываем вариант экспедиции с участием ребят. В коконах четвёртого измерения им будет безопасно. Энергозатраты на двенадцать капсул конечно велики… — Лев огорчённо вздохнул, — Но куда деваться? Вроде на пару недель должно хватить.

— Пару недель… Погоди, а почему двенадцать? Их ведь одиннадцать!

— Я тоже отправляюсь, — донёсся сзади знакомый голос.

Этого было достаточно, чтобы Инга подскочила и кинулась навстречу Даниилу. Тот ловко подхватил невесомое тельце и закружил по залу.

— Дан! Как я соскучилась!

— А я-то как!

— А ты всё носишь эту стрижку?

— А ты всё так же сияешь!

Лев смущённо смотрел на это действо, с трудом понимая отношения представительницы существ полевой формы и человеческой личности, выращенной в искусственном мозге. Для него, отдавшего жизнь точным наукам, столь сложные движения души казались в высшей степени парадоксальными. Впрочем, контакт с хомо сапиенсами перевернул многие его представления об общении. Когда при первом знакомстве кто-то из ребят спросил его имя, то он, замявшись, долго не мог соотнести звучание неслышимых людьми частот с привычными им буквами. Наконец, после некоторых раздумий, получилось “Лиии”. Это совершенно никуда не годящееся слово дети тут же переделали в Льва…

Очнувшись от воспоминаний, Лев тут же обнаружил, что в разговоре Инги и Даниила изменились и тема, и, что удивительнее, эмоции.

— Дан! Не вздумай врать! Слышишь?

— Ну, что ты кипятишься? Не собираюсь я врать! Просто не буду вдаваться в подробности. И всё!

— Нет, не всё! Ты давно не видел Веронику.

— И что?

— А то, что она не просто выросла. У неё невероятно развилось восприятие эмоционального фона. Можешь ей говорить что угодно, но она в два счёта поймёт, что ты думаешь!