— Что?

— Эмоциональный посыл. Это была не эмуляция передачи чувств.

— Погоди! С кем-то беда? — Инга никак не могла отойти от смены настроения её напарника.

— Беда. Но не с человеком. Понимаешь… тот пакет… Он шёл не от человека.

— А от кого? — воскликнул один из сопровождающих.

— От цифрового мозга. Невероятно мощного и совершенно несчастного.

Девушка долго смотрела в глаза Даниила, потом тихо уточнила:

— А ты не мог ошибиться?

— К сожалению, нет. Его эмоциональный спектр был практически идентичен моему. Вот только интенсивность…

— Ясно. И куда мы направляемся?

— Источник сигнала располагается в научно-исследовательском институте. К сожалению, он почти прекратил функционировать. Все разработки свёрнуты, финансирования давно нет. Осталось несколько лабораторий, которые поддерживают энтузиасты.

Спустя полчаса они стояли в институтском дворе и с ужасом озирались на серые громады заброшенных корпусов. Вокруг не было ни души. Лишь ветер гонял обрывки мусора по замшелым тротуарным плитам.

— Дан, ты ничего не путаешь? Сомневаюсь, что здесь кто-то работает. Тут и электропитания наверняка давно нет.

— Есть. Да многое тут проржавело и даже местами заросло мхом. Но подземный корпус функционирует.

— И что ты предлагаешь?

— Ну, прямо так, пожалуй, идти не стоит.

— Здравое предложение, — съязвила девушка.

— Значит, так! — отрезал Даниил, — Перво-наперво переносим сюда точку контакта. Могу держать пари: это самое важное место в этом мире.

— А потом?

— Возвращаем ребят к работе. Одеваем их опять в коконы, они должны разобраться в этом.

— Почему именно они?

— Потому что здесь для них и будет самая настоящая работа. Сложная и…

— Какая?

Видя страх в бирюзовых глазах, молодой человек втихомолку обругал себя, а вслух пояснил:

— Ответственная. Не беспокойся, пожалуйста! В коконах им боятся чего-то бессмысленно.

Реакция воспитанников поразила ледяных. Обречённость биологических собратьев была воспринята с холодной сдержанностью, но работы по сохранению их наследия и спасению редчайшего представителя цифрового разума вызвали невиданный энтузиазм. Команда одиннадцати первооткрывателей со всей серьёзностью начала подготовку к новой экспедиции. Весь остров уже был в курсе открытия, и многие ребята страшно завидовали успешным соплеменникам. Это вылилось в очередную головную боль для Инги и её сотоварищей, которые изо всех сил старались привнести в жизнь юной человеческой поросли давно утерянные понятия дружбы, братства, взаимовыручки. Но работа в этом направлении шла туго. Почти сформировавшиеся личности совсем неохотно меняли мировоззрение. Очередной кризис грозил поставить крест на достигнутых с огромным трудом успехах.

Тогда Даниил предложил Инге элементарное решение:

— А пусть все участвуют!

— Все?

— Или ты думаешь, что кто-то останется без работы.

— Честно говоря, да. Нам ведь нужно изучить работу лаборатории и полученные ими результаты. Только это.

— Я думаю, ты слишком поверхностно смотришь на проблему. Нам нужно не просто изучить их работу. Надлежит сделать это досконально. Это раз. Придётся тщательно исследовать построенный суперкомпьютер. Это два. При этом просто необходимо учесть огромное количество факторов, что позволили учёным достигнуть таких результатов. Это уже три. Ну, и наконец ребятам придётся работать в дикой спешке. Как ты сама знаешь, тамошнее общество натурально сидит на бочке с порохом. Мы не можем спасти их, но сохранить их достижения должны постараться.

Инга несколько секунд взвешивала услышанное, затем строго сказала:

— Ты во многом прав. Но всё равно, решать будет учёный совет.

Учёный совет полностью согласился с мнением Даниила. Это вызвало у ребятни настоящую бурю эмоций. На несколько часов остров просто встал вверх дном. Творившееся было подобно подготовке к тотальной войне. Инга с наставниками металась как угорелая, пытаясь хоть как-то урезонить буйство, грозившее вот-вот перерасти в неуправляемый шабаш.

Но ледяные зря беспокоились. Ребята быстро устали и начали думать в том прагматичном стиле, который изо всех сил пестовался в них опекунами. Когда же они представили разработанный план действий в институте, то многие наставники были поражены, насколько он совпадал с проектом учёного совета.

С трудом приняв мучительную неизбежность гибели собратьев, подростки теперь рвались спасать неведомого коллегу Наума. Удержать их было невероятно сложно. Пришлось спешно организовывать всеобщее совещание, на котором в режиме диалога объяснять опасность скоропалительных решений. Это собрание, больше походившее на народное вече, длилось несколько часов. Но свои плоды оно принесло — ученики поумерили пыл и начали более разумно готовиться к предстоящей работе.

Работа в НИИ с первых же дней принесла ребятишкам немало грустных сюрпризов. Сама история этого научного заведения выглядела столь печально, что юные умы просто отказывались верить, что такое может происходить в реальном мире.

Созданный несколько десятилетий назад институт первоначально являлся обителью исключительно теоретиков точных наук, но с годами начал обрастать прикладными направлениями. Времена менялись, уходили старые кадры, появлялись новые теории и течения. Периодически институт будоражило очередное открытие, и на какое-то время все увлечённо кидались разрабатывать популярный тренд, зачастую забрасывая куда более перспективные, но не столь модные направления.