— Маленькая сучка. Я буду первым, кто тебя трахнет, когда босс даст красный свет.

— Чтоб х*й у тебя отсох, — выплевываю я, смаргивая выступившие слёзы.

Ни о чём не заботясь, бугай за хвост тащит меня к джипу.

— Ну что же ты, Вадик, так не вежлив с дамой? Мы её позвали вежливо поговорить. А ты за хвост, — старый пень быстро оправился после моих ударов. — Присаживайся, Анечка. Мы с тобой побеседуем.

— Беседуйте со своими шавками. У меня нет никакого желания с вами разговаривать, — потерев затылок, который саднило, процедила сквозь зубы я.

— Ну что же вы так грубо, юная леди? — улыбается змеиной улыбкой.

Сцепляю с силой зубы, чтобы не начать хамить. Из-за этого человека пострадало столько людей. А он строит из себя добренького дедушку.

— Что нужно? — поняв, что я не смогу уйти, пока он не скажет мне нечто важное, в его понимании.

— Вы не можете с Марком быть вместе, — грустно улыбается он, качая головой. — Мне очень жаль, но Марк твой брат.

Я начинаю хохотать. Истерично. Громко. Запрокинув голову назад.

— Дедуля, с возрастом ума у тебя не прибавляется, как я посмотрю. Ты интриги плетешь круче, чем злобные бабы в сериалах. Брат? Неужели кровный?

— Да, — его никак не вывел из себя мой смех и мои слова.

— И как же это случилось? — в притворном изумлении расширяю глаза и прикрываю рот ладошкой. — В ночи мама спутала моего отца с отцом Марка? Или они в тайне любили друг друга долго, а злобная Ольга встала между ними? Разлучила их.

— Глеб никогда не был однолюбом. Он любил секс. И если ты думаешь, что после свадьбы он был верен, то ошибаешься. Твоя мать забеременела от него и пришла ко мне, чтобы требовать деньги на аборт.

— Как складно ты, дедуля, лжешь, — улыбаюсь я. — Только есть одна маленькая загвоздка. Я вылитая копия своего отца. Увы, не дяди Глеба.

— Вот тест ДНК, — в бессильной ярости бросает мне на колени бумажки.

— Я тебе, дедуля, тоже могу бумажки распечатать и принести. Ты ведь это прекрасно умеешь. Фотографии фотошопить, свидетельство от смерти подделывать. Я поняла уже, что вы искусный лжец. Смотреть в лицо любимой женщине, которая думает, что ребёнок мёртв, видеть её страдания… — сухие пальцы сжимают моё горло.

— Откуда? — шипит в лицо в яростном безумии.

Я хриплю, пытаясь разжать пальцы и втянуть воздух ртом. Чёрт. Он же меня сейчас придушит.

— Я больше сюсюкаться с тобой не намерен, — наконец убрав руку с моей шеи, говорит он. — Ты исчезнешь из жизни моего внука.

— Нас с ним ничего кроме дружбы не связывает.

— Мне плевать. Чтобы уже сегодня вечером тебя не было рядом с ним. Исчезнешь. Если не хочешь, чтобы твоя мать пострадала.

— Вы не посмеете! — страх волной прокатывается по спине.

— Ещё как посмею! Вот! — показывает фотографию, взглянув на которую, понимаю, что это не фальшивка. Только вчера мама перекрасилась в блондинку.

— Не исчезнешь, твою мать найдут мёртвой уже завтра в собственной квартире. Может и не завтра. Может тогда, когда соседи почувствуют запах разлагающегося тела. А пока, ей просто пришло увольнительное письмо с приказом немедленно покинуть место работы.

— Мудак… — я шепчу побелевшими губами. — Когда же ты сдохнешь уже?

— В ближайшее время не собираюсь, конфетка моя, — улыбается, а меня передергивает от отвращения к этому человеку.

— Я могу идти? — спрашиваю слабым голосом.

— Куда?

— Съезжать с квартиры, — выплёвываю.

— Конечно иди. Я тебя больше не задерживаю, — машет рукой.

Полностью разбитая и подавленная вывалилась из машины. Джип уехал, а я опустилась на тротуар. Этот ублюдок давил на самое больное.

Мамочка. Мама безумно дорожила своей работой. И я даже представить не могу, что с ней случится, когда она увидит письмо.

Когда же это всё закончится?

Через шесть дней свадьба. Целых шесть долгих дней. И мне нужно куда-то деться, чтобы Марк не нашёл.

Услышала крик пролетающей чайки надо головой. И меня осенило. Крым. Я поеду туда, где у нас всё началось с Марком. Сниму домик. Отдохну.

К счастью в Крым самолёты летали каждые два часа. Купила билет на самолёт на четыре часа. Успею взять вещи и доехать до аэропорта. Вызвав такси, направилась в дом дяди Глеба и тёти Оли.

В такси я не выдержала и начала тихо плакать, пряча лицо от молодого водителя, который с интересом на меня поглядывал.

— Вы меня подождете, пожалуйста, — обратилась к нему, когда мы остановились у дома. — Мне в аэропорт нужно.