— Ты меня раскусила, — поднял он вверх руки.

Я рассмеялась. В моменты, подобные этому, когда мы болтали ни о чем, с Исаевым было удивительно легко. Но вместе с тем… этот мужчина по-прежнему оставался от меня на расстоянии — то ли очерченным им самим, то ли придуманном мною. Я уже не понимала, что из этого правда.

— Поужинаешь со мной вечером? — спросил он, галантно поднося мою руку к губам.

— У тебя дома?

— Нет, я хочу сводить тебя в новый ресторан.

— Не боишься новой порции халапеньо?

— Ради твоего общества я готов и на это.

Он улыбнулся, дразняще глядя на меня из-под ресниц, и внутри что-то дрогнуло. Оказывается, Исаев мог быть таким… обольстительным. Это виделось тем более удивительным от того, что я помнила, каким он казался мне поначалу — лед и сталь. Теперь же… все переменилось. У меня быстрее забилось сердце от мысли о том, что это может значить.

— Что ж, я подумаю о том, стоит ли подвергать твой желудок новым пыткам, — откликнулась глухо.

— Надеюсь, госпожа смилостивится, — улыбнулся Исаев, оставляя на моей ладони поцелуй. — Ну что ж, я поеду.

— До вечера, — ответила я, прикрывая за ним дверь.

После ухода Камиля я простояла еще некоторое время в прихожей, пытаясь поверить в то, что квартира снова принадлежит мне. Очень щедрый подарок со стороны Исаева… и как на это реагировать я так до конца и не решила.

Удивительно, но до этого момента, когда снова оказалась здесь, я и не думала, что так скучала по старой квартире. Но сейчас… когда я оббегала взглядом хорошо знакомые с детства предметы, перед глазами так и вставали картинки из прошлой жизни. Той, где папа еще не пил. Той, где лицо мамы было таким прекрасным, еще не тронутым отчаянием и усталостью…

Резкая трель дверного звонка разорвала нити воспоминаний, заставив вздрогнуть. Может, Камиль что-то забыл? Или любопытная соседка с третьего этажа пришла расспросить о том, почему я снова здесь…

Но на пороге стоял незнакомый мне человек. Точнее… смутно знакомый. Я вспомнила, что видела его несколько раз рядом с Камилем. Кажется, его фамилия была Ежов.

— Добрый день, — поздоровался он церемонно. — Меня зовут Дмитрий, я…

— Я знаю, кто вы, — прервала я. — Заходите.

Знать-то я знала. А вот что он делает здесь — не понимала совершенно.

— Извините, у меня тут некоторый беспорядок, — произнесла, отодвигая с прохода коробки.

— Да, я в курсе, — заметил гость весьма сухо. — Могу я поговорить с вами, Марина?

— Кажется, мы уже разговариваем, — улыбнулась я. — Проходите в зал. Хотите чего-нибудь?

Он приоткрыл рот, вероятно, намереваясь отказаться, но вдруг передумал.

— Да, чаю, пожалуйста, — улыбнулся до тошноты вежливо.

Кивнув, я отошла на кухню, чтобы среди пакетов с провизией, купленной накануне, найти чай.

— Извините, у меня самый обычный, в пакетиках, — сказала, ставя перед гостем чашку.

— Ничего страшного.

Похоже, происхождение чая его и впрямь не волновало. Он сидел, внимательно рассматривая меня, словно какой-то экспонат в музее, затем наконец произнес:

— Марина, я решил призвать вас к здравомыслию.

Мои брови взлетели вверх.

— Вот как? — ответила с искренним изумлением. — Извините, но я не очень понимаю, о чем вы.

— А вот мне кажется, что понимаете, — тонко улыбнулся собеседник. — Прекрасно понимаете, что рядом с Камилем вам не место.

— Не знала, что вы помогаете ему не только в деловых вопросах, но и в личных, — откликнулась холодно.

— Я просто переживаю за него, потому что он мне… больше, чем друг. Камиль мне почти как отец.

— Не понимаю причины ваших переживаний, — ответила тем же тоном.

— Неужели? — выгнул Ежов черную бровь. — Хорошо, я поясню. С тех пор, как он связался с вами, он почти не думает о делах, потому что вынужден постоянно решать ваши проблемы. Это очень плохо сказывается на бизнесе…

Кровь бросилась мне в лицо. Значит, мои проблемы стали общественным достоянием…

— Собственно, столь сомнительные приобретения, как эта квартира, — обвел Ежов жестом помещение, — тоже не слишком выгодные финансовые вложения.

Сжав челюсти, я встала со своего стула. Сухо отчеканила:

— Мне кажется, Камиль взрослый человек и сам разберется со своими вложениями и прочими тратами. Так что, будьте добры…

Я красноречиво кивнула на дверь.

Ежов поднялся. Произнес уже мягче: