– Неплохо, – сухо ответила Аля.

– Вы не расстроены тем, что не победили?

– Я и не рассчитывала. Зачем это мне? – отмахнулась Аля. – Можем ли мы прогуляться?

– Да, разумеется. Всегда рада, – воспрянула духом Зиньям. Аля же устала сидеть и ждать, изнывая от неизвестности. Похоже, через несколько дней Павена обещала объявить новый этап, но все это интересовало слишком мало, чтобы отвлечь от тягостных раздумий.

– Покажи мне дворец. Можно? Надоело торчать в гареме! Есть же еще какие-то помещения? Да я и гарем-то не весь видела!

– Мы можем пройтись вдоль каналов с кувшинками через центральный большой сад. Дальше идет мужская половина, на которую нам вход воспрещен.

– Пойдем.

Зиньям провела мимо библиотеки и кухни, а дальше спустилась на несколько этажей вниз, показывая обширные коридоры и новые сады. Определенно, древние сооружения фениксов отличались большей масштабностью, чем самые большие дворцы на Земле. При этом череда бесконечных открытых галерей создавала воздушность, а чистый вечерний воздух успокаивал и приносил покой.

– Это самый обширный внутренний сад, – показывала Зиньям, выводя из-под арки. Покинув коридоры гарема, они попали под сень аллеи причудливых деревьев с розовыми листьями. Внутренний сад тянулся геометрическим узором дорожек и фонтанов, утопая в дурманящем благоухании ярких цветов. Некоторые красовались на аккуратных клумбах, другие обвевали тенистые перголы и стволы деревьев, третьи и вовсе свешивались лианами со стен, возле которых наподобие замковых рвов протекали темные илистые каналы.

– Что это? – внезапно встрепенулась Аля, услышав едва уловимый звук, похожий на пиликанье маленькой скрипки.

– Наверное, птица, – пожала плечами Зиньям.

– Нет… – забеспокоилась Аля и бросилась на звук, подкинутая безотчетной тревогой. Она принялась всматриваться сначала в кроны деревьев, а потом в темную воду у края аллеи.

Из обширного канала, где колыхались молчаливые белые лилии, доносился жалобный писк, чем-то напоминавший детский плач или зов потерянного звереныша.

Кто-то маленький и беспомощный барахтался в мелком водоеме, грозящим стать его могилой. Плач становился все тише, а над поверхностью едва заметно мелькала чья-то оранжевая мордочка с маленьким черным носом и большие рыжие уши, распластавшиеся, как два бесполезных плавника. В канале тонул маленький зверек, живое существо, которому никто не мог прийти на помощь.

Сердце Али болезненно сжалось, она вышла из оцепенения и кинулась вперед, не задумываясь о сохранность дорогого шелкового платья.

Слабо слышала она испуганный оклик служанки, Зиньям не успела схватить ее за плечо. Ноги легко перенесли через бортик в прыжке гимнастки, а потом тяжелая ткань едва не утащила на дно: водоем оказался глубоким. Аля вынырнула, оттолкнувшись от илистых каменных плит внизу, но напитавшееся влагой платье тянуло вниз, облепив тяжелым саваном.

– Нет, госпожа! Стража, помогите! Помогите! Госпожа Аля тонет!

«Да не тону я! Сейчас, сейчас, маленький, кем бы ты ни был», – отмахивалась Аля от попыток Зиньям протянуть руки и вытащить из канала, подплывая к вымокшему комочку пуха и шерсти. Неведомый зверек почти перестал бороться, готовый пойти ко дну. Аля подхватила его одной рукой, но сама едва держалась на поверхности. Канал на середине оказался темным и холодным, какое-то неприятное течение лизнуло щиколотку, отчего ногу едва не свело.

«Утону, так хоть спасая чью-то жизнь», – мелькнула жуткая мысль, но Аля не переставала бороться, проклиная слишком тяжелое платье. Она барахталась и отфыркивалась, подгребая одной рукой. Второй она крепко схватила за загривок лишенное сил создание, упрямо подтаскивая его к берегу. Расстояние сокращалось слишком медленно. Аля неплохо плавала, но ей еще не доводилось купаться на глубине в тяжелом платье.

– Госпожа! Хватайтесь за веревку! – кричала, сложив ладони рупором, Зиньям, перегибаясь через парапет. Аля схватилась за канат, и вскоре совместными усилиями стражников и служанки ее вытянули обратно на берег.

– Какой милый. Кто это? – растирая и согревая дыханием маленькое существо, подивилась она, немного отдышавшись. С волос и платья сочилась пахнувшая тиной вода, сама она продрогла, но ощущала себя более живой, чем в центре внимания посреди тронного зала.

– О, это детеныш эрукила. Наверное, забрался на дерево за фруктами и свалился с тонких веток, – улыбнулась Зиньям. – Госпожа! Вы же могли утонуть!

– С ним все будет хорошо? Я могу его оставить себе? – забеспокоилась Аля. Детеныш эрукила приоткрыл крупные синие глаза и испуганно уставился на спасительницу, суча маленькими лапками с мягкими подушечками. Он совсем замерз, и Аля всеми силами стремилась согреть беспомощное милое создание. К счастью, зверек не успел наглотаться воды. Он очень живо завертелся в руках и встряхнул длинными, точно у зайца, откинутыми назад острыми ушами.