И, не сдержавшись, покосилась на Гулду. У той на губах змеилась непонятная полуулыбка. А в глазах на единый миг появилась непроницаемая дымка то ли удовольствия, то ли задумчивости.

На пороге княжьей столовой горницы Трёхликая невольно замерла. Длинный обширный стол был целиком заставлен всякой всячиной: накрыто человек на тридцать. А намечалось отобедать в узком семейном кругу.

– Изрядно, – хмыкнула Ринда, подтолкнув её плечом. – Гулда, твои холопы явно перестарались. Замыслили что-то худое? Отравить нас вознамерились? Или напичкать по самое горло, дабы мы полопались?

– Чествуют тебя, бестолочь, – укоризненно провозгласила княгиня, направляясь к месту во главе стола, тем самым показав, что князь к ним не присоединится.

– Да? Больше похоже, будто ожидают, что я обожрусь и сдохну, – миролюбиво съязвила Ринда, обходя стол за руку с подпрыгивающей Састи.

Та смешливо фыркнула. И тотчас сотворила постное личико, дабы предстать перед прислуживающими холопами в подобающем виде. Таюли с Фротни на руках последовала за подругой. Однако обе не успели даже присесть.

За окнами, выходящими на теремное подворье, раздались встревоженные вопли. Завизжала женщина, заржал испуганный гамом конь. Ему вторил другой, но отнюдь не испуганно: зло и устало. Из обеих гостьюшек вылетели ледяные искрящиеся щупальца и устремились к полуоткрытому окну – горницу протопили так, что не продохнуть.

– Что-то случилось? – встревожилась Гулда, сообразив, что демоны почуяли собрата, а то и целую кучу собратьев.

– Поесть спокойно не дадут, – ворчала Ринда, направляясь к окну и раздражённо расчёсывая подбородок.

Распахнула створку настежь, вывалилась наружу по пояс и удивлённо прокричала:

– Нанти! Какими судьбами?!

– Я за вами! – влетел в горницу звонкий женский голосок. – Возвращаемся домой!

– Вот как? – пробормотала Ринда и уточнила: – Поесть-то успеем?!

– Если меня тут не накормят, я обижусь! – заявила незваная гостья.

Ринда посторонилась. И в окно второго теремного уровня протиснулась на совесть запылённая Рыжая, обнимая здоровенную торбу. ХАТ поднажал – Нанти сверзилась на пол, чудом не приложившись носом.

– Вот же говнюк! – возмутилась, было, она, заметила вытаращенные детские глазки и смутилась: – Прощения просим! Гулда, я не хотела.

– Что-то случилось? – повторила та, подходя к поднимающейся Двуликой, из-под которой Ринда уже выдернула торбу.

– Прости, что невольно нарушила семейные посиделки, – скривившись, осмотрела себя Нанти и развела руками: – И заодно за мой неприглядный вид. Слишком торопилась за своими девками. У тебя в Ринноне ничего не случилось, – спохватилась она. – Просто у нас… кое-что намечается. И без девчонок никак не обойтись. Гулда, голубушка, мне бы руки помыть. Да лицо ополоснуть. Увы, обряжаться к обеду в свежее некогда.

По знаку княгини две холопки тотчас сорвались с места и понеслись за лоханью – из чаш с водой, что стояли не столе для омовения рук, умыться затруднительно.

– Даже так? – сумрачно процедила Ринда, выудив из торбы и развернув простецкую дорожную куртку.

– Ещё как, – туманно подтвердила Нанти и расплылась в обольстительной улыбке: – А это кто у нас тут такой хорошенький?

– Тут у нас я, – засеменила к Двуликой Фротни. – И ещё наша Састи.

– Княгинюшка, дорогая, ты позволишь поднести твоим очаровательным дочуркам подарочки? – традиционно попросила дозволения Рыжая. – Алава просила передать от всех Двуликих.

– Сделай милость, – низко склонила голову та. – Честь велика.

Обруганный и смывшийся ХАТ вновь вылез на белый свет. Сунулся, было, отнимать у Ринды торбу и доставать упомянутые подарки.

– Скройся! – отмахнувшись, прошипела синегорская змеища. – Без тебя разберёмся. Что, интересно? – подмигнула она сестрёнкам, моментально прилипшим к торбе.

Гулда только вздохнула, но окорачивать их не стала. Неподобающе, конечно, так-то жадно любопытствовать – чай княжны, а не холопки. Ну, да нынче всё неподобающе: в гостях-то Двуликие. А у тех – как и у их демонов – с головой вечные нелады.

Подарки были малы, но богаты. Пока восхищённые княжны прыгали вокруг матери, наперебой хвастая подношениями, Ринда притиснулась ближе к Нанти. Рыжая сбросила куртку и нагнулась над лоханью, закатывая рукава рубахи.

– Совсем беда? – одними губами прошептала Ринда. – Или обойдётся?

– Совсем, – процедила Рыжая, стрельнув зелёным прищуром в Трёхликую, что помогала княгине восхищаться подарками.

– За ней кто-то явился? – выдала первую пришедшую на ум догадку Ринда.

– К ней явился, – пробулькала Нанти в ладони, полные воды.