— Как пожелает мой господин, — коротко поклонилась девушка, пряча кинжал обратно в ножны, и совсем другим тоном осведомилась: — Заказать вам экипаж для прогулки?

Я кивнул. А про себя подумал, что пора перевести наши отношения с Ло в деловое русло и озаботиться и для нее, и для остальных слуг полноценным магическим контрактом. С обязательным пунктом о неразглашении, само собой. Более того, в памяти Таора имелась информация, как именно этот пункт можно сделать скрытым и даже привязать на смерть. Но только сейчас я осознал, насколько он мне в действительности нужен.

До дома магистра Ноя я добрался в несколько заторможенном состоянии. Причем в процессе обдумывания контракта настолько увлекся, что я едва не столкнулся с учителем на садовой дорожке.

— Ты что-то совсем рассеянный стал, — усмехнулся великий магистр, когда я спохватился и поздоровался. — Небось опять голова болит?

— Без перерыва, — честно сознался я и только обратил внимание, что наставник, мягко говоря, не в форме.

Сегодня он выглядел еще хуже, чем накануне, причем это уже бросалось в глаза. Всего за несколько дней глава столичной гильдии магов словно постарел на несколько лет. Обычно такие резкие перемены хорошо заметны на молодых — вчера еще был мальчик, завтра мужчина, послезавтра старик. Но великий магистр и без того был очень немолод, а сейчас и вовсе казалось, что он вот-вот рассыплется.

— Учитель…

— Что? — неприятно улыбнулся маг. — Так плохо выгляжу?

— Да. То есть нет. Но у меня сложилось впечатление, что вы нездоровы.

— Я болен давно, — отмахнулся магистр. — И болезнь эта давно изучена. Старость называется. Ты разве не слыхал?

Я покачал головой.

— Такими вещами не стоит шутить, магистр Ной.

— А что мне еще остается? Не переживай, мой мальчик. У меня еще есть в запасе немного времени. Сколько материала ты успел освоить?

— Чуть меньше половины.

Великий магистр досадливо скривился, отчего морщины на его лице проступили намного четче.

— Тогда поторопись. Время — странная штука. Когда его много, его не замечаешь. А когда мало — уже поздно что-то менять. Мне в свое время повезло — я смог выторговать у смерти немного больше, чем рассчитывал. Но и эти годы подходят к концу. Не совершай моих ошибок, Таор, — внимательно посмотрел на меня старик. А потом расслабился и, сжав мое плечо, подтолкнул к дому. — Ну иди. Учись. Надеюсь, хотя бы тебе эти книги принесут какую-то пользу.

Я так и остался стоять, растерянно глядя ему вслед и окончательно перестав его понимать. Мотивы учителя и без того были мутными. Его поступки порой не поддавались логическому объяснению. Причем если настоящий Таор верил ему без оглядки, то я с самого начала усомнился в искренности этого человека.

А вот теперь не знал, что и подумать. Впрочем, если учитель прав, и времени действительно осталось немного, то мне стоило поспешить.

Последующие четыре рина я провел в «изоляторе», уже вскрывая все шкатулки без разбора и бегло пролистывая лежавшие там книги в поисках полезной информации.

Древний ирал с каждым днем давался все легче. Подсунутый Пакостью стимулятор здорово улучшал и без того неплохие способности этого тела к запоминанию. Я сидел и вчитывался в написанное до красных кругов перед глазами. И, если бы не тихонько вибрирующая в кулаке монета, наверняка этот энтузиазм не принес бы ничего хорошего.

Неожиданно озаботившись состоянием учителя и мыслью о том, что после его смерти все это богатство может исчезнуть так же, как в свое время записи Олерона Аввима, я ожесточенно листал страницы, рассматривал свитки, запоминал чертежи и старательно разбирал сделанные мелким шрифтом пометки, которые были понятны лишь артефактору.

Сколько я уже просмотрел таких записей, не поддавалось описанию. К обеду мне начало казаться, что я полжизни только тем и занимался, что зарабатывал себе косоглазие в попытках совместить два спектра зрения и чуть ли не с лупой разбирая чужие каракули. Но, к сожалению, все это было не то, что нужно, сплошь техническая информация, тогда как самых важных сведений… о принципах магии разума и о том, как управлять собственными личинами… я, увы, так и не нашел.

Рина через два у меня все-таки разболелась голова.

Через три я окончательно перестал что-либо соображать.

А через четыре прекрасно чувствующий мое состояние Изя выбрался с изнанки и, озабоченно пощупав лоб, решительно захлопнул очередную книгу. Давно уставшая лазать по стенам Пакость тут же подсунула мне большой бриллиант, а следом за ним сразу десяток крохотных «жемчужин». Потом, подумав, принесла еще одну порцию стимулятора. И только после этого я немного ожил.

— Похоже, избыток информации так же вреден, как и недостаток энергии, да? — мрачно пошутил я, когда ломота в затылке притихла. — Ладно. И впрямь, достаточно на сегодня. У нас же есть и другие дела.