Эсфиль пошел на меня, совершил какой-то обманный маневр, но я не попалась, отбила. Эльф не остановился, снова глухой удар клинка о дерево, отбиваю древко тупой стороной тальвара, аранен быстрый, настойчивый, упертый. Когда он отстанет?! Я же уже отбила, что ему еще надо? Уворачиваюсь снова и снова, а он смеётся! Я кручусь тут, как уж на сковородке, а ему смешно! Сама не понимая, что и как делаю, я отпрыгнула в сторону, крутанулась в причудливом пируете и обрушила на древко сначала один клинок, отрубив солидный кусок, а потом повернувшись, и второй, отрубив ещё кусок, вытянула руку, нацелив клинок в горло эльфа. Сталь, занесенная моей рукой, замерла в паре сантиметров от шеи Эсфиля. Я тяжело дышала и не шевелилась, в висках стучало, в груди жгло.

– Отец был прав, - спокойно произнес эльф, так словно к его горлу не было приставлено смертоносное оружие.
– Тебя не надо учить, тебе надо помочь вспомнить.

Вспомнить? Что вспомнить? Что я Ниэнель? Я - не эльф! Я - человек! ЧЕЛОВЕК! И вспоминать мне нечего! Со злости я швырнула клинки.

– Я никакая не Ниэнель! Твой отец меня с кем-то спутал!
– выплюнула я в лицо принца.

Да катись все к чертям! Пусть сажают в казематы, пусть рубят голову! Надоело! Я хочу домой, а если не судьба, так лучше уж помереть по-быстрому, чем жить в страхе, что меня раскроют, трястись из-за каждого сказанного слова, переживать из-за любого действия! Я шагнула в сторону замка, намереваясь, добраться до своих покоев и утопиться там в ванной. В переносном смысле, естественно.

– Я тоже так думал!
– догнали меня слова Эсфиля.
– Но ты только что доказала обратное.

Я ничего не ответила. А что я могла сказать? Он прав. Я только что сделала что-то немыслимое. Да в жизни ко мне в руки холодное оружие не попадало, ничего длиннее кухонного ножа не держала. Откуда бы мне уметь так размахивать клинками?

– Это эльфийские суперспособности. Это всё эльфийские суперспособности!
– повторяла я себе, привалившись к закрывшейся за спиной дверью в спальню.

Я постаралась успокоится, взять себя в руки. Получалось плохо. Потому как теперь мне казалось, что за моим признанием в том, что Ниэнель и я - две разные личности, должна последовать какая-то кара. Вот-вот, сейчас в двери войдут стражники и поведут меня как минимум к Витэану, а как максимум на эшафот. Прошел час, другой, а я всё продолжала таращиться на двери. Никого. И только спустя три часа, в дверь робко постучали.

– Ниэнель!
– раздался из-за двери голос Иримэль.
– Можно войти?

– Входи, - ответила я сипло.

– Ребята сказали, что ты вернулась с тренировки не в духе, - эльфийка видимо имела ввиду стоявших у дверей в мои покои стражников, которых я одарила уничтожающим взглядом, когда неслась на всех парах в спальню.
– но я всё же решила принести тебе поесть.

С этими словами, Иримэль поставила на столик поднос с едой.

– Спасибо, - ответила я.

Стража за мной так и не пришла. А я, ожидая ее прихода, поняла, что не тороплюсь расстаться со своей головой, да и в казематы тоже не очень-то хочется.

Следующим утром за завтраком Эсфиль, прекрасно понимавший, что на тренировках я теперь появляться не собираюсь, нарочно нахваливал тауру мои успехи, утверждая, что мне вот-вот можно будет отправиться в дозор.

– Ты же будешь сегодня на тренировочном поле?
– как ни в чём не бывало спросил аранен.

– Конечно, - выдавила я с притворной улыбкой, опасаясь, что за отказом последуют расспросы Витэана.

Так бы и удила этого мерзавца! Не оставил мне выбора! Придется теперь тащится в казармы...

– В спальне тебя ждет подарок, - неожиданно раздался вкрадчивый шепот Витэана у самого моего уха.

Таур поднялся из-за стола, и как обычно, гордый, надменный и прямой, удалился из обеденного зала. А я осталась сидеть, ощущая, как по спине пробегает холодок. Подарок от Витэана в моей спальне. Остается только наедятся, что это не кружевной пеньюар.

Вернувшись в выделенные мне комнаты, я действительно нашла на кровати сверток, но для пеньюара он был слишком велик. Что же мог мне прислать владыка? С опаской я развернула подарок и обмерла. Передо мной лежали эльфийские клинки. Не стандартное оружие стражников, а самые настоящие парные эльфийские клинки, похожие на те, что были у Эсфиля, и те, что мне доводилось видеть на гравюрах в книгах, которые приносил Айнон.

Сталь, испещрённая древними рунами, отливала голубым, рукояти были покрыты узорами и драгоценными камнями. Я смотрела на ужасающую смертоносную красоту со странным чувством. Казалось, что мне уже доводилось видеть это оружие.

Голубая сталь неожиданно покраснела, словно на неё медленно вылили густую красную краску. Приглядевшись, поняла: они, как по волшебству, обагрились кровью. Мне затрясло, на лбу выступила испарина, по спине заструился холодный пот, ноги подогнулись, и я упала на колени рядом с кроватью, не сводя глаз с обагренных кровью клинков. В ушах зазвенел металл, звуки битвы, стоны и крики, в нос ударил запах крови.