Все кончалось так же стремительно, как и началось. Мы значительно превосходили числом, у противника не было шансов. Протяжно взвизгнул последний варг, добитый Айноном. Тяжело дыша, запыхавшись от стремительного боя, я опустила мечи. С лезвий закапала густая орчья кровь.

– Отродье тьмы!
– выкрикнул кто-то слева. Я обернулась. Из леса на нас ползло нечто. Жуткое чудище, метра три в высоту, столько же в длину, многоногое и многоглазое, как паук, оно имело вытянутое, покрытое слизью тело, оканчивающееся загнутым шипом, словно у скорпиона, на голове было несколько пар острых желав, каждая из восьми лап утыкана колючками. Все оно словно состояло из тьмы, было тьмой. От одного вида было жутко, животный страх мерзко царапался внутри.

Я смотрела будто завороженная на то, как оно переставляет лапы, приближается к нам. В боку неприятно заныло, закололо. Ощущение, похожее на ожог крапивой, только в десять раз сильнее. Я такое уже видела... Тогда, когда после первого дня на тренировочном поле и ссоры с араненом мне приснился кошмар. Там было такое же чудище!

– Берегитесь яда!
– бросил Эсфиль.

Эльфы кинулись к чудовищу. Они ловко наносили удары по лапам, обрубая колючки, уворачиваясь от атак шипа и зеленой жижи, которой плевалось нечто. Стрелы эту тварь не брали. Пока все отвлекали внимание, заставляя отродье крутиться вокруг себя, постепенно заманивая к самой кромке леса, Эсфиль ловко забрался на одно из деревьев. Когда чудище оказалось рядом, бросился прямо на него, обхватил шею ногами и вогнал меч в голову по самую рукоять. Тварь взвыла, стала заваливаться на бок. Аранен спрыгнул раньше, чем гадкое тело коснулось земли. Боль в моем боку утихла, как только эта мерзость испустила дух. Раздался ликующий вопль эльфов. Мы одержали победу. На какое-то время я словно бы выпала из реальности. Пришла в себя, услышав голос аранена.

– С тобой все нормально?
– обеспокоился подоспевший Эсфиль.

Нет, со мной ничего не было нормально. У меня дрожали колени, кружилась голова, в ушах звенели звуки битвы. Я прикрыла глаза.

Перед внутренним взором тут же всплыла картинка, такая яркая, засвеченная, словно смотрю сквозь бьющие прямо в глаза солнечные лучи. Битва, орки, эльфы, кровь, крики. Я рублю направо и налево. Где он, где? Нельзя терять его из вида. Не вижу. Яркий блик на доспехах. Он! Его защищают, отводят к башне. Что-то темное, огромное вырастает за его спиной. Темнейшая!
– вопит кто-то. А чудовище, огромное как дом, уже готовится нанести удар смертоносным жалом. Вокруг орки, много. Он отбивается сразу от троих, его войны пали. Я не далеко, надо успеть! Бросаюсь вперед, прорубая себе дорогу, не заботясь о защите. Успеть! Орк заносит ятаган, я вижу, не отобьет... и второй орк готов к атаке... нет! Мне три шага. Со всей силы бросаю клинок, он глубоко входит в орчью спину, посылаю второй. Обе твари оседают на землю. Тот, кого я так стремлюсь спасти, срубает голову третьему. Но этого мало! Огромное жало занесено, направлено на него. Я безоружна, мне не отвести удар.

Рука сама собой нащупывает кинжал. Бросаюсь вперед, стремясь опередить Темнейшую. Вот он! Гулко ударяюсь в него с разберу, сбиваю с ног, отталкиваю в сторону. Получилось! Темнейшая ревет, заносит жало снова, теперь уже я ее добыча. Она жаждет убить меня. Клубящаяся вокруг этого чудища тьма дурманит, заставляет цепенеть, мысли в моей голове ворочаются медленно. Но я четко понимаю, нужно спасаться!

Придется убить эту тварь, или она бьет меня, а потом и его. Уворачиваюсь от первого удара. Жало врубается в землю, вспахивая ее, раскидываю комья в разные стороны. Бросаюсь вперед, проскальзываю под пузом чудовища, пролетаю сквозь обволакивающую ее темный туман, бросаюсь к ступеням. Взлетаю по ним, гонимая страхом, решимостью, бьющимся в моей крови адреналином.

Одна, две, три, четыре, пять ступеней. Высоко! Темнейшая видит меня, чует, разворачивается, Но я быстрее, ловчее этого огромного чудища. Прыгаю вперед, на нее. Оказываюсь в темном вареве тягучей туманности, покрывающей ее склизкое тело.

Удержаться и балансировать тяжело, она ревет, крутится, поднимает лапы, пытается стряхнуть. Голова! Вот она! Огромный глаз горит желтым, вертится во все стороны, пытаясь заметить меня. Если мой безумный план не удастся, я умру. Она стряхнет меня, раздавит лапой мой череп, проткнёт жалом, разрывая плоть, цепляя зазубринами кишки. Страх! Лютый страх одолевает меня. Надо бежать, спасаться, убираться как можно дальше от живого воплощения ночной жути. Спрыгнуть и умчаться прочь - вот что я должна сейчас сделать. Кому нужно это геройство?

– Ниэнель, держись!
– слышу я.

Это Он. Там, внизу, бросается сюда, навстречу верной гибели. Темнейшая тоже слышит его, забывает обо мне разворачивается к нему. Он ее цель, не я. Нет! Одно верное движение, и я вонзаю кинжал в светящийся глаз, проворачиваю его, еще и еще раз. Обжигающий, рвущий перепонки вопль раздается над округой. Темнейшая, бьется в агонии, заваливается на бок, и я лечу к земле вместе с ней. В глазах все темнеет, только жгучая боль в боку, адски печет, словно прижгли раскаленным железом.

Хватаюсь за бок, судорожно моргаю, стараясь устоять на ногах. Жуткая высвеченная картинка пропадает, в нос снова бьет запах орчей крови, палёных тел.

Его, того, кого я так стремилась спасти, считая собственную гибель малой платой за его жизнь, тут нет. Но я знаю, это был наследник царства Гремучих лесов, аранен Витэан. Как так? Таур. Что это было? Мираж? Фантазия? Сон наяву? Бред? Воспоминание?.. Не знаю, но там точно была Восточная сторожевая башня.

Передо мной Эсфиль, смотрит прямо, взволнованно. Его я вижу четко. Ни яркого света, ни темноты, даже боль в боку проходит. Только меня мутит, сильно. Отворачиваюсь от аранена. Натыкаюсь на жуткую картину: орк со вспоротым животом. Не выдерживаю, и меня выворачивает на снег. Позывы такие сильные, что кажется, сейчас выплюну желудок. Но стыд сильнее.

– О, благостные!
– пренебрежительный голос Эсфиля режет слух.
– Ты прямо как человек!

– Я и есть человек, - бурчу в ответ, выпрямляясь и утирая рот рукавом.

– Ага, - бросает аранен.
– А это тогда что?
– эльф щелкает по острому кончику моего уха и уходит отдавать распоряжения.

Солнце клонится к закату. Над Восточной башней разливается самое печальное пение, какое мне доводилось слышать. Наш небольшой эльфийский гарнизон оплакивает погибших. Жуткий костер давно потушен, останки эльфийских войнов, защитников Восточной башни, бережно уложены на смастеренные носилки, накрыты еловыми ветками. Эсфиль с десятком стражников ушел в дозор, намереваясь выяснить откуда пришли к башне орки, сколько их еще, много ли тифлингов среди них... Другие же, оставшись под командованием Айнона, чистят оружие, перевязывают мелкие раны и скорбят. Наверное, никто не умеет так скорбеть, как эльфы. Трудно представить, что чувствуют те, кто теряет близкого, родного и друга, того, кто должен был быть рядом сотни и тысячи лет и вот ушел - вдруг и навсегда. Сколько нужно иметь мужества, чтобы заставить себя встать под стрелы, взглянуть в лицо смерти, когда у тебя впереди могла быть практически вечность?