Хромов остановился, стиснул зубы так, что желваки под кожей заходили, сжал кулаки, по-видимому, еле сдерживая себя.

Я, наконец, нашла в себе силы подняться на ноги и бросилась обратно в замок, расталкивая людей, попадающихся мне на пути. Холод из тела исчез, оставив после себя жуткую пустоту.

Через минуту я влетела в свою комнату и захлопнула за собой дверь. Дыхание со свистом вырывалось из груди, сердце колотилось как у загнанного зайца, ноги дрожали.

Страх, ужас, паника заставляли меня метаться по комнате и крушить ее. Я швыряла стулья, подушки, предметы интерьера и не могла успокоиться.

– Ненавижу, ненавижу, ненавижу,- повторяла как заведенная, срывая новые шторы с окна, - тиран, гад, сволочь.

Пять минут, и моя комната больше напоминала руины, чем жилое помещение. Однако успокоиться не получалось. К прежним эмоциям добавилась ярость. И не ледяная, как любят говорить в народе, а самая, что ни на есть огненная, обжигающая, сметающая все на своем пути. Мне хотелось задушить Александра, набросится на него с кулаками, отхлестать по самодовольной морде, чтоб стереть с нее всю эту надменность. Не осознавая, что делаю, я бросилась к выходу, распахнула дверь и там столкнулась с Викторией, которая как раз занесла руку, чтобы постучаться.

Радостная улыбка слетела с ее губ, как только она увидела мое выражение лица и погром за моими плечами.

– Что это?

– С дороги,- прорычала я. Кровавая пелена застилала мои прекрасные очи, и мне было плевать на все.

Вика не зря была моей лучшей подругой, она моментально поняла в каком я состоянии и с неведомо откуда взявшейся силой затолкала обратно в комнату:

– Что ты творишь?- прошипела она, разводя руками и указывая руками на погром,- с ума сошла?

– Вик, не мешай мне, пожалуйста,- выкрикнула я, судорожно сжимая кулаки и опять направляясь к дверям

– Куда собралась?- она решительно перегородила мне путь.

– К козлу этому,- я попыталась ее отпихнуть, но подруга была непреклонна,- я хочу ему морду расцарапать...

– Дура, он тебе одним взглядом руки с ногами переломает. Не провоцируй....

– Да плевать я хотела,- мой голос сорвался на визг,- я устала не провоцировать, терпеть, прятаться. Ненавижу сволочь.

Оттолкнув Вику с дороги, бросилась к выходу, но подруга, как оказалось, тоже не зря тренировалась. Она налетела на меня со спины и повалила на пол, так и не позволив открыть дверь.

Мы начали кататься с ней по ковру. Я пыталась скинуть ее и подняться, а Виктория старалась удержать меня, прижать плотнее к полу.

– Оль, остынь,- она кричала что-то еще, но у меня в ушах шумело, и я ее не слушала, а только вопила:

– Слезь с меня!!!

Сколько бы это продолжалось, не известно, но рано или поздно я бы ее скинула, ибо Викуля была меньше и легче меня. Она это прекрасно понимала и применила запрещенный в дружеских разборках прием. Схватила меня за волосы и изо всех сил накрутила их на руку, так что мой бедный скальп чуть было плавно не соскочил с моей буйной головушки.

– Его нет, Оль,- проорала она мне прямо на ухо

– Что?- прохрипела я, вцепившись в ее руку, сжимавшую мои волосы.

– Я уже несколько минут пытаюсь до тебя донести, что его здесь нет.

Я затихла, Хайницкая почувствовала это, отпустила мои волосенки и поднялась на ноги.

– Дура, сумасшедшая,- зло сказала она,- кретинка, истеричка.

– Где он?- я перевернулась на спину и теперь растянулась на ковре, глядя на Вику снизу вверх.

– Ушел, только что. Я слышала, как он сказал управляющему, что его не будет неделю, а потом перенесся куда-то прямо из гостиной. Я спешила к тебе, порадовать, а ты тут, бл*, побоище устроила. У меня теперь все ноги в синяках будут!!!

– Извини,- прохрипела я, не делая попыток подняться

– Да пошла ты,- она раздраженно отвернулась и уставилась в окно.

Я задумалась. Саша ушел. Наверное, он действительно на грани и еле удержался, чтоб не придушить меня. Но какого черта сегодня было? Я просто хотела посмотреть, как и все, на противоборство красивой кобылки и конюха. Просто понаблюдать и все, а он на меня чуть ли не набросился. Думал, что собираюсь сбежать? Я, конечно, неслась в сторону ворот, но не к ним же, а к дурацкой телеге с сеном. Ну, остановил бы, спросил, что я делаю. Так ведь нет, испугал до беспамятства, показал, что ждет меня в случае непослушания. Хотя кого я обманываю, то, что он мне сегодня продемонстрировал, покажется нежными объятьями по сравнению с тем, что он может сделать со мной, если захочет.

Сколько я еще тут выдержу? Когда моя внутренняя стена самообладания сломается, инстинкты самосохранения дадут сбой, и я на него наброшусь? Что-то подсказывало, что ждать осталось не долго. И вот тогда он точно сорвется и убьет меня, раздавит как надоедливого таракана, заморозит сердце и разобьет его к чертовой матери. Впрочем, разбивать уже нечего. Все что мог он уже заморозил, разбил и растоптал давным-давно, оставив мне лишь иллюзию целостности.

И что же теперь делать? Выход я видела только один.