Корона, увенчанная рубинами.

Для кого-то это не простые вещи, а мечта, ведущая к королевству, распростертому посреди Энике, словно один огромный драгоценный камень. И камень этот желали заполучить, как оказалось, многие. Именно основание Латгелии, как единого государства, воспрепятствовало проникновению эльфийцев дальше вглубь континента на западе. помешало воссоединению стремящихся к доминированию в степи кочевников мейгиров и Иманского каганата. Но больше всего оно не давало покоя тем, кто был обделен властью в самой Латгелии.

Управление абсолютно всеми торговыми путями, идущими с запада на восток, с севера на юг и обратно — сулил несметные богатства. Главное — уметь правильно расставить приоритеты, и держать в узде беспокойных соседей. Пору войн с эльфами тоже следовало прекратить, налаживая взаимную торговлю.

Лорд Вигинас считал, что он достаточно умен для того, чтобы управлять большим и пережившим раздробленность королевством, пусть и не напрямую. Будущий племянник-король обеспечил бы путь ко власти. Смерть сестры-королевы стала огромным ударом и крушением надежд. Нелепые смерти племянников-принцев окончательно отдалили Вигинасов от управления королевством, приблизив другой менее знатный и слабокровный род.

Но никто не подозревал, что у семейства новой жены короля имеется весьма занятная тайна, куда более значительная и влиятельная в дальней перспективе. Королеве Кайтене была далека от совершенства Эрики, но она умудрилась родить монарху еще одного сына. Который и стал королем.

Можно было бы мудро забыть об этом и спокойно жить дальше. Но единственная дочь лорда Вигинаса неожиданно оказалась в положении. Когда лорд-советник призвал ее к ответу, юной Тарите ничего не оставалось, как признаться в том, что отец ребенка — не в меру любвеобильный принц Удвиг, который частенько навещал юных придворных красавиц. никогда не отказывавших ему в своем внимании. Ведь каждая была уверена, что она — та единственная, которая со временем станет матерью, если не будущего наследника, то хотя бы герцога, имеющего статус и положение при дворе.

Только Тарите забыла упомянуть грозному батюшке, что ей оказывал знаки внимания не только сам принц Удвиг, но и молодой отцовский конюх, перед статью и грубой мужской силой которого сложно было устоять неискушенной красавице.

Когда выяснилось, что леди в положении, пришлось признаться.

Разговор с батюшкой не был похож на противостояние буре, он слушал спокойно, задумчиво и внимательно. Нет, она честно пыталась поговорить с принцем, а вдруг да получится убедить будущего монарха в собственной порядочности, но тот наотрез отказался даже слушать бедняжку, а время признания будущего наследника уже неумолимо ушло.

Тарите поклялась на фамильных камнях, что кроме Удвига ни с кем и никогда не имела близости, подумаешь камни — всего лишь камни, пусть и являются реликвиями пращуров, все равно остаются булыжниками с легким мерцанием. Своя же голова дороже. Не учла прекрасная дева одного — ее отец безоговорочно поверил этой клятве. У него даже в мыслях не возникло, что леди могла солгать перед памятью предков.

Со столь важными новостями лорд Вигинас отправился к Крайстуту, но тот на предложение поженить детей, расхохотался в лицо своему советнику. Когда лорд предложил просто оставить за будущим внуком возможность наследования трона, в виду непредвиденных обстоятельств, если такие случатся, король разгневался не на шутку и изгнал советника. Униженный и оскорбленный бывший королевский свояк затаил обиду.

Благо, отомстить за оскорбление Вигинасу случай представился очень быстро…

— А-а-а… э-э-эм… — красота повествования была нарушена Людиным возгласом. — Я конечно дико извиняюсь!

Она даже руки приложила к груди для пущей выразительности.

— Но вы то здесь годами сидите, — обратилась она к оракулу. — К вам приходят сотни людей каждый день. Неужели вы не могли заранее всех предупредить о таком свинстве этого лорда Вигинаса? Нет! Ну, правда! Об этом, что, нельзя было догадаться?

— О. милая моя дева! — Ауро даже бровью не повел от бестактности Люди.

— Сюда десятилетиями переходило столько народу. что я сбился со счета. А уж какие разнообразные вопросы мне задавали, просто и не упомнить… Столько затаенных мыслей, столько заветных желаний.

— Но ведь маму и Герду Вардас вы запомнили! — внесла и я свою лепту к сомнениям подруги.

— Да. я действительно помню многих. но… — тут оракул задумался. — Мне не дано знать все наперед. Я только отвечаю на вопросы. Ответ приходит именно на заданный вопрос.

— Вы хотите сказать, — хмыкнула Людя, — что на мой вопрос вам наконец- таки снизошел нужный ответ?

Ауро Сарф внимательно посмотрел на Людвику.

— Можно сказать и так.

Подруга только покачала головой.

— Продолжайте рассказывать. лорд Сарф! — попросила я оракула. — У нас не так уж и много времени. Если уж вам сегодня пришли ответы, то говорите.

— Что ж! — Ауро облокотился на спинку мягкого кресла. в котором сидел. и глубоко вздохнул. — Действительно. пора все прояснить.