— Майло!!! — неожиданно воскликнула, пытавшаяся дотянуться до него сквозь латные спины и наплечники Гинта. Кандалы на ее запястьях раскалились добела, покрывшись сеткой черных трещин.

Никто из присутствовавших, не успел понять, что произошло. Воздух сжался, будто скомканный огромными ладонями, и тут же раздался в стороны, объятый языками черного пламени. Тысячи железных кулаков ударили по людям, по стенам, по колоннам и стеклам, обращая все в пыль и осколки.

На взрыв невероятной мощи, будто подталкиваемая чувством неминуемой беды, вбежала Людвика в сопровождении Эмбро Сарфа и Легарта Браггитаса. Во все еще витающей в воздухе пыли, ничего толком нельзя было рассмотреть.

— Мы опоздали! — в голосе дознавателя проскользнуло отчаяние. — Боги! Что здесь произошло?!

— Это явно Гинтаре! — лорд Сарф прошел дальше вглубь помещения, ка его пути под ноги попадались тела изломанных бездушных марионеток лорда Вигинаса.

— Есть, кто-нибудь живой? — Людя заметалась по разрушенной комнате, пока не споткнулось о чье-то лежащее тело. Присев над человеком, она рассмотрела знакомые черты, лишь сблизившись с ним лицом к лицу.

— Это старый Вигинас, — произнесла девушка. — И он… мертв.

Из дальнего угла послышалось чье-то кашлянье.

— Я… зато жив!

Забыв про Вигинаса, Людвика бросилась в тот самый угол.

— Слава Пречистой! — она обняла своего избранника. — Ты уцелел! А Гинта?

— Все… хорошо… — Майло уже выбравшись из-под обломков, отряхивался от известки. За ним следом, неустанно кашляя и чихая, поднялась Гинтаре.

— Эк ты, дорогая кузина, мощно тут все разнесла! — восхищенно присвистнул обрадованный Легарт. — Тебя так можно использовать в качестве оружия поражения вражеских войск огромной численности. Может тебе в армию пойти служить? Будешь маршалаком!

Все, кто был способен смеяться, повеселился с этой добродушной шутки.

— Это не я… апчхи! — оправдывалась Гинтаре. — Это все… апчхи… апчхи…

Хохотать стал даже Эмбро, никогда не уличенный за столь несерьезным занятием, Людя вытирала слезы то ли радости, то ли облегчения, текущие по пыльным щекам, размазывая грязь на лице, от чего Витгерд развеселился еще больше. Переполненный нежности к предмету своего обожания, молодой человек склонился и поцеловал девушку в пыльную макушку.

— Вот заставить бы вас всех эту пылищу убирать… — растерянно пролепетала Гингаре.

Девушка не знала злиться ей или смеяться. Все вокруг неожиданно сделались такими счастливыми, что портить сей чудный момент очень не хотелось. Во всей этой вакханалии Майло склонился к ней и прислонился лбом к ее лбу. В темных глазах впервые рассеялся туман невыразимой грусти, и искрилась искренняя радость. И это было прекрасно.

— Спасибо тебе! — прошептал Вардас одними губами. — Ты спасла мое сердце…

И не дав сказать ей ни слова, поцеловал.

Когда все прокашлялись от смеха и пыли, было решено, поскорее убраться из разрушенного ритуального покоя. Но им не удалось покинуть помещение столь быстро, как они того желали.

Оказалось, что выжил еще один участник событий. Забытый всеми, он тихонько отлеживался придавленный ритуальным алтарем, сжимая посиневшей от напряжения рукой прозрачный камень, лежал не тронутый разрушительной силой искры в аметисте.

Лаугас и не надеялся сбежать он тупо смотрел в пустоту перед собой, едва заметно шевеля облепленными пылью губами.

— А вот ты где? — непринужденно заметил король, легко приняв камень из скрюченных пальцев. — Чтобы у тебя не возникало никаких вопросов следующие лет восемьдесят, которые ты скоротаешь в тюрьме, я все же покажу тебе это.

Он достал свой собственный кинжал из сапога и сделал надрез на своем запястье. Слабый поток крови проникал в кристалл, окрашивая его густым агатовым оттенком.

— Теперь ты понимаешь, что сомнений быть не может? — произнес истинный наследник престола, глядя в пустеющие глаза безумца.

Чтобы не повторилась судьба Риджите Дардас и заброшенного дома скорби, за Лаугасом был налажен колоссальный уход. Но, увы, его душевному равновесию был нанесен сильный урон, и явно не Витгердом.

Замок находился не в плачевном состоянии, но ритуальный зал ремонта все же требовал, да и порядок пора было наводить в королевстве знатный.

Скоро должна была наступить весна, а за ней вскорости шла пора свадеб.