Я посмотрел на кубик, в прищуренные глаза Ивана, опять на кубик.

– Что это?

– Золото. Продать надо.

– Как понять – золото?

– А ты возьми в руку.

Я взял. И всё понял. Кубик весил граммов тридцать. Я всмотрелся в его самопальную полировку, оставившую местами шершавость окалины. Кубик был весь в царапинах, глубоких, как морщины Ивана. С чернотой внутри.

– А какая цена? – я придвинул кубик к Ивану.

– А ты выйди на знающих людей. Сведи меня с ними. Кто знает, даст правильную цену. А это – твоё будет. В любом случае.

Теперь я сглотнул слюну. Моментально посчитал, что от случайного мужика я сейчас получу … четыре, нет … половину придётся отдать … две месячных зарплаты. Я взял кубик опять, подбросил в руке более внимательно. Больше тридцати граммов. И вернул обратно.

– А откуда золото?

– С приисков. Я сегодня только приехал. – Он взял последнюю сушку с первой тарелки.

– Спасибо, Иван, за доверие и за обещание. Но я пока ничего не сделал. Давай так договоримся. Я сегодня-завтра встречусь … со знающими людьми, а через два дня, приходи сюда в это время, у меня для тебя будет какой-то ответ.

– Хорошо. Приду. Зря не берёшь. Я вижу, что нормальный парень, от чистого сердца предлагаю.

Иван встал, положил кубик в рваный по краю карман телогрейки.

– Это можно взять? – он стеснительно показал на вторую тарелку сушек.

– Да-да, возьми, конечно.

Он засунул сушки в другой карман, приложил шапку к голове, не одел её, опустил, поклонился кривовато, пошёл к двери, кивнул швейцару, и вышел. Пётр с вопросом в глазах опёрся на подоконник. Я пожал плечами.

Вечером я встретился с другом семьи, известным адвокатом, Юрием Леонидовичем. Именно он полгода назад порекомендовал меня в наш институт. Рассказал ему про золото, про Ивана. Он слушал не перебивая. Его спокойные вопросы, больше похожие на комментарии, заставили меня вспотеть.

– Ты давно знаешь этого швейцара?

– Нет, пару месяцев.

– А хорошо его знаешь?

– Нет, здравствуй – до свидания, пиво ему покупаю.

– А ты знаешь, что все швейцары … ?

Я покраснел после этого простого, не высказанного соображения.

– А как ты думаешь, этот Иван – он вообще один?

– Ну-у … золото надо добыть, выплавить, привезти … Не один, конечно.

– А как ты думаешь, он к кому ближе – к преступникам, или к ментам? Или – ко всем?

Я замолчал.

– Юрий Леонидович, что же мне делать?

– Подожди, Борис, у меня вопросы не кончились. Как ты думаешь, если этот Иван вдруг пропадёт, со всем своим золотом, его «друзья» причиной пропажи будут считать только тебя, или, возможно, ещё кого-то другого?

Я молчал, опустив голову, стиснув коленями кисти рук. В ушах лаяли собаки конвоя, которых я видел работающими в Сибири. Перед глазами двигалась колонна заключённых. Один из них оглянулся, направил на меня палец, прищурился, как Иван, вздернул палец, как от выстрела.

Юрий Леонидович вышел в коридор позвонить. Я слышал его уговаривающий голос, но не слова. Он вернулся, похлопал меня по плечу.

– Иди домой, родителям ничего не рассказывай, не волнуй их. И сам не волнуйся.

Утром начальник меня отправил в срочную длительную командировку на знакомую мне прокладку трассы ЛЭП. В Сибирь, к Саяно-Шушенской ГЭС.

В пивные бары в последующие сорок лет я не ходил.

2014г.

http://proza.ru/avtor/boris333