— Тридцать лет назад в мире Дамиана закончилась война с монстрами, которых там называли дьярхами. Мне сказали, что они убили одного из вас — Фиодороса Мрачного. Вы сбежали оттуда, испугавшись за свои жизни, — напомнила я. — Этот мир не способен существовать без присутствия крови богов, а Дамиан остался последним из тех, в ком она текла. Ему пронзили сердце в последней битве, но, чтобы мир не был уничтожен, маги много лет поддерживали его в состоянии зомби, пока не было найдено пророчество про избранную. Дамиан думал, что это про меня, но похоже, что мы неправильно его поняли. Мы вызывали вас, чтобы узнать, как можно оживить Дамиана и остановить медленное умирание мира, но вы так и не откликнулись, — не удержалась я от шпильки. — А теперь мы застряли здесь без возможности вернуться назад. Единственный портал разрушен дьярхами, и если Дамиан не оживет и не вернется туда через два-три дня, то погибнет целый мир.

Я объяснялась торопливо, путано, но похоже, что богине уже было о чем-то известно, потому что она виновато потупилась.

— Значит, никого больше нет… Мы не знали, что все настолько плохо. Миров тысячи, а нас не так уж много, и еще меньше тех, кто чувствует себя ответственным за то, что создал. Понимаю, вас вряд ли успокоят мои извинения. Вы ждете, чтобы мы вернулись и все исправили.

— Просто оживите Дамиана, — перебила я. — И переместите нас обратно. Мне больше ничего от вас не надо.

Богиня обратила на меня сочувственный взгляд.

— Даже боги не могут возвращать к жизни тех, кто уже мертв. Большее, на что я способна, — напитать твоего друга магией, чтобы он протянул еще немного.

— И что, нет ни единого способа? — не поверила я. — Вы же боги, черт бы вас побрал! Всесильные существа!

Кажется, я заразилась от Дамиана наглостью. Что пора придержать коней, я поняла, когда он легонько сжал мою ладонь. У него уже и говорить сил не хватало…

— Есть один, — с нежеланием признала богиня. — Но он тебе не понравится. Никто из нас не отважился оживить с его помощью Фиодороса, а от простых смертных я такой смелости тем более не жду.

— Я хочу его услышать, — твердо произнесла я. — Но сначала помогите Дамиану.

Она склонилась над демоном-драконом и положила руку ему на грудь. Ярко-красные губы зашевелились, беззвучно читая заклинание. В воздухе разлилась уже знакомая волна энергии, только гораздо более слабая.

Ресницы Дамиана дрогнули. Он закашлялся.

— Спасибо. Я аж на мгновение вспомнил, как дышать.

— Это самое меньшее, что я могу для вас сделать, — церемонно ответила богиня, поднимаясь и отряхивая плащ. — Рина, ты все еще уверена, что хочешь услышать способ?

— Она не хочет, — перебил Дамиан.

Конечно, стоило ему прийти в себя настолько, чтобы хватило сил сесть, он начал командовать. Я нахмурилась. Не столько из-за того, что демон-дракон взялся за старое — уж он-то лучше всех знает, что мне надо, а что нет! — а из-за того, что этой короткой фразой он признался: способ ему давно известен. И в Алавире его от всех старательно скрывали.

Это только подстегнуло мой интерес. Я повернулась к богине и кивнула.

— Хочу.

— Девочка, послушай…

— Какой он упрямый, да? — вздохнула богиня. — Совсем не понимает, когда девушкам нужно уединиться.

Она взмахнула рукой. Дамиану как будто выключили звук — рот продолжал открываться, но слов было не слышно. Он спохватился спустя секунду, скривил губы и сделал похожий жест рукой.

— Во мне тоже течет кровь богов, — мрачно напомнил он, вернув голос. — Но намек я понял. Постою в сторонке.

Ждать ему пришлось недолго. Богиня объясняла быстро и доходчиво, с такой свойственной богам безжалостностью, что мне пришлось присесть на край крыши, чтобы перестала кружиться голова.

Да, способ был не из лучших. Теперь стало ясно, почему боги не решились оживлять одного из своих братьев, предпочтя этому побег. И я не могла сказать, что виню их.

Заодно, чтобы выяснить все до конца, я спросила о пророчестве. А слушая ответ, поймала себя на том, что горько улыбаюсь.

Чушь все это была про ребенка-спасителя. То, что Дамиан и остальные приняли за точный рецепт, им не было. Богиня, наверное, подумала, что я совсем дурочка, раз три раза спросила об одном и том же. Ответ всегда был одинаковый — в пророчестве не говорилось, как избранная должна спасти мир. Это могла быть смерть с мечом в руках во время нападения дьярхов. Или открытие новых печатей на врата Оси. Или вообще случайный чих.

Я изо всех сил старалась не заглядывать за край крыши и смотрела вниз, на липкий черный гудрон под ногами, чтобы пустота в желудке не ширилась и голова не кружилась еще сильнее.

А если бы я поверила Дамиану и прыгала бы в постель к каждому, чье лицо симпатичнее, чем у обезьяны? Если бы безмятежно сидела сейчас в Алавире с растущим животом, уверенная, что все идет как надо?

Впрочем, может, оно и правда шло бы как надо. А вместо этого я чуть не погубила Дамиана и весь его мир, своими глупыми действиями натолкнув демона-дракона на мысль вызвать богов самостоятельно.