Оставшиеся помещения служили приватной гостиной и столовой. Последняя также исполняла роль кабинета.

Но больше всего мне пришлась по сердцу гардеробная. Она могла похвастаться еще одним панорамным окном, которое, кстати, открывалось на манер двустворчатой двери. Возле окна располагалось огромное ростовое зеркало, вписанное в широкую тяжелую раму с резьбой потрясающей красоты. Рядом с зеркалом скромно примостилась изящная пара — кресло и туалетный столик. Всё пространство вдоль стен занимали пустующие вешалки довольно непривычной конфигурации. А почти в центре, чуть левее, стояла золоченая, обитая парчой оттоманка.

С потолка свисала внушительная кованая люстра, вся искрящаяся роскошью и блеском. Освещение здесь было прекрасное и, впервые увидев себя после произошедших изменений, я надолго зависла перед зеркалом, изучая свое отражение.

Прежде, при помощи карманного зеркальца было невозможно оценить весь масштаб случившихся метаморфоз. Только теперь, стоя в полный рост перед отражающей поверхностью, я окончательно осознала, что больше не человек. Гладкая кожа стала еще светлее и словно светилась изнутри, даже разрез глаз несильно, но изменился, став немного вытянутым к вискам и, в целом, гораздо выразительнее. Сами глаза гипнотизировали ярким влажным блеском, и я несколько раз усиленно моргнула, удивляясь богатству собственных ресниц. Они всегда были у меня самые обычные, не так чтобы длинные и далеко не густые. Зато теперь вдруг выросшими опахалами можно было смело рекламировать любую тушь.

Абрис лица обрел скульптурную четкость, но скулы хранили прежнюю миловидную округлость. На щеках играл нежный румянец, который тон в тон совпадал с цветом волос.

Волосы вызывали опасения сильнее прочего. Все-таки розовый цвет — это что-то слишком радикальное. Я и так чувствовала себя ребенком рядом с бессмертными сидами, а несерьезная прическа могла не просто в худшую сторону повлиять на внешность, но и усилить этот «детский» эффект. Даже небольшое путешествие по Железному Двору позволило сделать заключение — Высшие чрезвычайно щепетильно относятся к тому, что выставлено на «витрину». И крайне высоко ценят регалии. Так что, иной раз дорогое статусное платье может защитить не хуже личной охраны.

Кстати, об одежде. Я придирчиво осмотрела свой дорожный наряд и удрученно вздохнула. Без потерь не обошлось. Светлые летние брюки (надевать в дорогу юбку я посчитала глупостью), хотя и сидели идеально по фигуре, но сильно испачкались. Короткий кружевной топ, закрывающий шею, но открывающий полоску загорелой кожи над брюками, единственный не пострадал совсем, а вот тонкую синюю ветровку я и вовсе умудрилась порвать.

Как ни странно, положение спасала моя новая шевелюра. Я стянула с хвоста резинку. Густые длинные пряди пепельно-розового цвета пышным облаком обрамили лицо и плечи. Распущенные, они ниспадали аж до самых бедер, отчего я самой себе казалась немного взъерошенной, сильно пришибленной, но при этом бесспорно хорошенькой русалкой.

Однако ходить, все время прикрываясь волосами, вряд ли хорошая идея. Следовало как можно скорее решить вопрос со сменной одеждой. Но кого бы этим озадачить? Впервые за долгое время я оказалась без привычной опеки Лаэрна и не знала, когда нам представится возможность увидеться снова.

Стараясь подавить беспокойство, присела на оттоманку и в задумчивости посмотрела на тонкий стебелек на своей ладони. Осторожно погладила редкие листочки и не сдержала улыбки, когда те затрепетали, довольные внезапной лаской.

— Ну точно котенок, — засмеялась я. — Как думаешь, есть способ сделать так, чтобы Лаэрн нас с тобой навестил поскорее?

Проявляя незаурядную сообразительность, вьюн пришел в движение и, заскользив по внутренней стороне запястья, обвил выросшим усиком магическую вязь.

— Попробовать позвать его через браслет?

Вьюн согласно качнулся.

— В общем-то идея неплоха, — задумалась я. — Вот только хорошо бы понимать, как это работает.

Повторяя пальцем красный узор татуировки, я пыталась нащупать ту внутреннюю связь, которая, как я точно знала, существует между мной и Лаэрном. Но жадный до внимания магический страж так и норовил поднырнуть под мой палец, чем и веселил, и отвлекал одновременно.

— Перестань, маленький шалун, мне и так сложно сосредоточиться.

Вьюн тут же послушно унялся и я вернулась к прерванному занятию. Обхватив запястье большим и указательным пальцами, я прилегла на изогнутый подлокотник оттоманки и беззвучно позвала. Минуты текли. Я продолжала посылать мысленный призыв и в конце концов почти задремала. Встрепенулась от стука. Громкого стука по стеклу. Открыла глаза, поднялась и тут же с радостным возгласом бросилась к панорамному окну. Разгоняя пустынный воздух крыльям, по ту сторону гардеробной завис Лаэрн. Я распахнула створки, и сид шагнул в комнату, точно у него под ногами была не пропасть, а твердая земля.

Не сговариваясь, мы обнялись. Я повисла у него на шее, с наслаждением вдыхая родной запах. Высший зарылся пальцами в рассыпавшиеся по плечам волосы, делая наши объятия ещё теснее.

— У меня получилось? Ты пришел потому, что я позвала?

Лаэрн улыбнулся. Уголки совершенных полных губ чуть приподнялись. Не совладав с искушением, я встала на цыпочки и поцеловала в один из них.

— Да. — Голос его прозвучал хрипло. — У тебя получилось. Чары с охотой откликаются тебе.

К моему неудовольствию, Лаэрн отстранился, а затем и вовсе создал между нами расстояние, отступив на полшага.