В общем-то, тяготы этой любви легли не только на меня, но и на хрупкие плечи моих подруг. Людмила не церемонилась ни с кем. Чего только стоили сброшенные с балкона водяные бомбочки, не говоря уже о разрисованных сердечками дверях и анонимных звонках на домашний телефон.

Впервые я посмотрел на Людмилу более внимательным взглядом, когда ей исполнилось пятнадцать. К этому моменту она уже достигла и даже опередила ту метку в росте, которая ознаменовала нашу скорую женитьбу.

На тот момент я учился в институте, не особенно удачно, к слову. У родителей появлялся набегами. У меня были другие, собственные интересы, которые и стали камнем преткновения между мной и знаниями. Так я проучился еще год, потом, не сдав сессию, взял академический отпуск, чтобы сохранить за собой место.

Мила, а именно так теперь она просила ее величать, прожигала свой семнадцатый год жизни. Она осталось все таким же метром в прыжке, но теперь этот метр был округлен в нужных местах, владел копной волос и мог напрочь смести тебя одним взмахом длинных ресниц. Иногда я ловил себя на мысли, что и сам с радостью бы обстрелял бомбочками этот нескончаемый табун ее кавалеров.

После академического отпуска чуда не случилось. Учеба пошла совсем под откос, поэтому, натянув кирзачи, побрив наголо неученную голову, я отдался со всей прытью службе отчизне.

Армия дала мне многое. Так как я неплохо разбирался в технике, служба моя проходила за баранкой машин, перевозящих громкоголосых генералов. Когда ты на столько близко находишься к таким людям, хочешь не хочешь, обрастаешь влиятельными знакомыми.

Спустя два года дембель с сухпайком и фотоальбомом в руках вернулся домой. Узнал, что мама Милы, Екатерина Васильевна умерла, не дожив до рождения внучки всего лишь месяц. Мила с мужем и новорожденной Светой живут в ее квартире. И все у них складывается хорошо.

Я встречал несколько раз Милу на лестничной площадке, иногда видел ее сидящей на детской карусели — в одной руке ребенок, в другой учебник по высшей математике. Мужа ее я вообще никогда не встречал.

Через год Мила со своей семьей переехала жить к свекрови. Квартира была продана, деньги были пущены на открытие своего дела, которое прогорело.

На тот момент я уже организовал небольшую фирму, занимающуюся строительством частных домов под ключ. У меня была сформировавшаяся сработавшаяся бригада. Да и клиенты всегда были. Хорошо, все таки, живут наши генералы.

Все заработанные деньги я вкладывал в свое производство. Посчитав все расходы на закупку, обработку и доставку стройматериалов понял, что рентабельней будет самому начать развивать эту отрасль. Выкупил участок земли, построил складские помещения и промышленные здания с оборудованием.

Так, постепенно дорос до тендеров на строительство. Строил уже не дома-одиночки а целые поселки. На этом этапе и родился Землестрой. Дочернее предприятие, занимающееся исключительно этой отраслью. Остро встал вопрос кадров. Нет, специалисты были, но не те которым я мог бы доверять.

Место главного бухгалтера достаточно долго пустовало. Я не мог перекладывать еще и дела Землестроя на плечи проверенного годами человека, занимающегося основными сферами моего бизнеса. Практически каждый день проводил собеседования, но безрезультатно. До тех пор, пока ко мне в дверь не постучала Мила. Метр, но уже не в кепке, а при довольно милом каре.

Я принял ее на должность главного бухгалтера не задумываясь. И не зря. Как оказалось, за моей спиной поставленный во главе человек отмывал деньги. После его увольнения встал вопрос на кого же возложить обязанности управленца. Со своей стороны я исчерпал все варианты. А с «улицы» кого-то брать уже опасался. С этим наболевшим вопросом я обратился к Миле. Она сказала, что в своей жизни может доверять только одному человеку — своему мужу. Этот вопрос был решен. Дела Землестроя пошли в гору. Фирма стала приносить неплохую прибыль.

В денежном плане меня все устраивало.

Сказать, что я не пытался приударить за Милой, значит, ничего не сказать. После первой же попытки получил деликатный от ворот поворот. Пришлось смириться с ее статусом замужней женщины и матери.

Всегда лучистая, улыбающаяся, очаровательная, но в тоже время сильная и несгибаемая. Да, я знал, кто на самом деле является управленцем Землестроя. Видимо, это понимал только я. Мила всегда стояла за мужем, кардинал Ришелье, правда, без этих всех интриг. Она, казалось, и сама не понимала, какую важную роль играла в жизни Землестроя. Все еще смотря на мужа большими влюбленными глазами.

Но в какой-то момент все изменилось. В Миле. Словно что-то ее сломало, подкосило, и только какие-то остатки резервов не позволяли ей сдаться. Очаровательное каре сменилось на жесткий пучок, а элегантные костюмы на серую робу.

Увидев все эти метаморфозы, я спросил у Милы, все ли у нее хорошо. Предложил свою помощь в чем бы то ни было. На что получил жесткий ответ с четким указанием границ возможного между нами общения. И, как оказалось, эти рамки допускали лишь общение бухгалтер-директор. Даже роль старого знакомого теперь была для меня под запретом.