Марилия. Весна 3199 года.

В САМИМ на старших курсах уже не так много времени занимала учеба. Преподаватели уже знали кто и на что из студентов способен, не сильно мучали сознательных, поэтому у нас стало больше свободного времени. Я продолжала участвовать в академических спектаклях, а еще с друзьями занялась волонтерской деятельностью.

Мирит, Кеннет и две девчонки из нашей компании, Тания и Жанна, взяли покровительство над кошачим приютом. Мы с девчонками тогда пищали от умиления, тиская бедных котят и кошек, которые там жили, никому не нужные. Мы все помогали работникам приюта, кормили животных, чистили им клетки, играли с ними. Сначала парни насмехались друг над другом, Кенет брезгливо морщился, а потом Кенет забрал одного котенка с собой, влюбившись в него с первого взгляда.

Позже в один из дней Кир насмешливо произнес, что раз всем понравилось ухаживать за бездомными кошками, то надо обязательно позаботиться и о бездомных детях — это намного важнее. Я тогда испытала жуткую гордость за него, ведь это предложил избалованный папенькин сынок. Все ребята ответственно отнеслись к его словам и оказалось, что в столице пять приютов для детей. Нам понадобилось достаточно много времени, чтобы все посетить и узнать об их проблемах. От помощи никто не отказался, а парни еще и приличные чеки выписали в качестве материальной помощи.

Вспомнила, как в первый такой день посещения детского приюта Кир жутко напился, а позже признался, что ему стало очень стыдно от того, сколько денег он тратил на развлечения, когда тут рядом, в двух шагах от него детям иногда нечего было есть.

После этого Кир вдруг резко посерьезнел и совсем перестал употреблять дурманящую травку, которая стоила очень много.

— Я был такой дурак, Лори, — признавался он. — Мирит давно бросил и меня уговаривал, но я только смеялся. Но теперь все, табу. Все лишние деньги, которые родители выделяют мне на содержание, буду отдавать в детский приют.

Конец весны 3199 года.

В столицу Марилии пришел караван из далеких Свободных земель и принес в город страшную болезнь, брюшной тиф, от которой умерло уже несколько человек. Мама Кира тоже непонятно где ее подхватила и мы всей нашей дружной компанией, чтобы поддержать Кира, отправились в самый главный храм столицы — Храм Великой и Пресветлой Многоликой Богини Матери — в который съезжались паломники не только со всей Марилии, но и со всего магического мира Вериус.

Это был самый величественный и прекрасный храм в мире, который был похож на дворец и поражал роскошью белого мрамора, витражными окнами и великолепными скульптурами небесных прислужников Богини Матери — величесвтенных старцев и строгих матрон, стоящих по периметру храма. В центре храма стояла огромная и прекрасная скульптура Богини Матери, отлитая из золота.

Каждый из нас молился о своем и о том, чтобы мама Кира выжила.

Когда выходили из храма, я подала монетку слепой старушке, а та приняла ее и неожиданно сильной рукой схватила меня за рукав академического платья. Я удивленно вскрикнула. На мой крик ребята, которые уже прошли вперед, оглянулись и, удивленные, вернулись.

Слепая старушка продолжала крепко меня держать и что-то бормотала. Она была одета в белый просторный балахон с капюшоном, из-под которого ниспадали на грудь распущенные седые волосы. В руке держала клюку, которой стучала, видимо, перед собой при ходьбе.

— Хорошая, чистая, невинная, — бормотала старуха, пугая меня.

Она уставилась на меня слепыми блеклыми глазами, и странная дрожь прошла по моему телу. Ребята окружили нас и были странно притихшими.

— Зеленый луч исходит от тебя, дитя, к ней, к Богине Матери нашей. Она ведет тебя, — бормотала старуха. — Ведет тебя, девочка…

— Лори, успокойся, — тихо сказал Мирит, обнимая меня. — И не бойся. Эта женщина — видящая храма и не причинит тебе вреда. Видящие живут только здесь у самого главного храма Богини.

Я покраснела тогда — мне стало стыдно, ведь я дала ей монетку, приняв за попрошайку, а видящие Богини могли видеть будущее и предсказывать судьбу.

Слепая видящая повернула лицо к Мириту и это было жутковатое зрелище:

— Оставь девочку, не для тебя она, и твоей никогда не будет, другая судьба у нее.

Мирит побледнел, еще сильнее обнял меня и собственнически прижал к себе, а старуха тихо добавила:

— Но придет время и ты сможешь доказать, что не зря она дарила тебе свой свет.

Далее видящая еле внятно забормотала, повернувшись ко мне и схватив меня за плечо железной хваткой:

Древней славой окрыленный

С горизонтом наравне

Дремлет город-крепость верный,

Отраженный в глубине.