Ему повезло.

Паладин действительно не был способен создавать барьеры так быстро. Возможно, сыграл эффект неожиданности, который не дал ему толком сконцентрироваться или принять верное решение. Но за те доли секунды осознания, что Стиг вот-вот его настигнет, он успел сосредоточить большую часть энергии своей души на усилении своего тела. Так же он вынул меч из своих ножен, висевших на поясе, и принял оборонительную позицию.

Поразительная реакция.

Паладин был полностью облачен в блестящие латы с белой накидкой. Он зачаровал их формулами усиления, прочности, подвижности — богатый набор. В совокупности всех защитных формул, его доспехи и тело было бы трудно пробить. Бой с ним мог надолго затянуться. Но Стиг надеялся ограничиться одним ударом. Еще до освобождения из хватки силовых барьеров паладина он накладывал на меч формулу, максимально заострявшую его клинок.

Любопытно, но подобные техники не пользовались популярностью среди продвинутых мечников-магов, так как считалось, что с помощью нее нельзя разрезать сталь. Поэтому многие находили альтернативные пути увеличения пробивной способности своего оружия. Чаще использовали формулу, которая создает трение на лезвиях, или даже, скорее, микровибрации, которые при соприкосновении с другой материей разрушали ее без приложения значительной силы к удару. Рыцари Красного Дракона раскаляли оружие, расплавляя броню своего противника. А некоторые паладины Светлой Длани наносили сложную пространственную формулу, с помощью которой мечи разрубали, походу, вообще все что угодно. Но в Безымянном Братстве практиковали заостряющие методы, так как они были простыми и не затратными. Они продвинулись, в истончении лезвия острых и режущих орудий до минимальных величин, благодаря чему, при должной точности и силе, разрезание металла и других прочных вещей, становилось более чем возможным. Апогей этой техники, которого смог достигнуть Стиг — это заострить грань лезвия до мельчайших частиц, из которых состоял его меч. Для этого требовалось прочувствовать каждый элемент лезвия своего меча, что создавало внушительную ментальную нагрузку. В связи с чем он мог поддерживать эту формулу лишь пару секунд.

Приближаясь к паладину, Стиг заранее схватив меч двумя руками, занес его над левым плечом. Оказавшись на расстоянии удара, не гася инерцию своего движения, выставив правое плечо и ногу вперед и направил рассекающий удар в ключицу противника. Стиг растянул в своем восприятии заключительные движения, контролируя каждую мышцу тела, стараясь вложить всю набранную инерцию в атаку.

Паладин выставил под атаку свой меч.

Вторая секунда.

Атака Стига рассекла все на вокруг, включая вражеский меч.

Наемник по инерции врезался в тело паладина, которое от столкновения разделилось надвое, обильно орошая его кровью и внутренностями.

Рухнув, Стиг попытался подняться, однако тело его не слушалось. Мышцы и разум молили об отдыхе.

В это время Вильям проломил череп воину Танасе. Рыцарь Дракона пытался отдышаться, но его уже накрывала огромная лапа рыцаря-обезьяны.

Раздался мощный взрыв, в ходе которого погиб воин Макеш. Его обугленное тело упало не далеко от того места, где лежал Стиг.

Рыцарь-обезьяна выжил, однако не мог больше удерживать свою оболочку. Он вынул меч из ножен, висевших на поясе, и собрался добить бесчувственное от магического истощения тело огненного рыцаря.

Но его спину внезапно рассекло сечение сжатого воздуха.

— Ха! А эта штука так просто работает! — усмехнулся Вильям, рассматривая в своей руке поднятый меч воина Танасе.

Стиг с привычным усилием воли встал. У него еще оставались запасы маны, но мозг был перегружен. Сейчас он все воспринимал будто во сне.

Это был очень приятный сон…

Приближались новые воины с обеих сторон. К счастью, битва еще не заканчивалась.

— Эй, дружище! Остановись! Он уже мертв!

Голос. Слова. Смысл.

Стиг пришел в себя, сидя на каком-то трупе и разбивая его череп кулаками. Наемник остановился и посмотрел на свои руки — костяшки на левой были напрочь раздроблены. А кисть правой руки превратилась в кровавое месиво. Он был оголен по торс и весь покрыт колотыми и резаными ранами. Серьезных повреждений и фатальной потери крови не было. Навыки магии первой помощи — это то, что он доводил до инстинктивного уровня. Впрочем, как и большинство его навыков…

— Э-эй! — Перед лицом Стига маячила чья-то надоедливая рука. — Ты чего застыл.

Наемник перевел взгляд в сторону навязчивого голоса. Перед ним на корточках стоял тоже голый по торс, весь покрытый шрамами здоровяк. На том месте, где должен был находиться правый глаз, зияла дыра.

— Знаешь, братан, я, конечно, повидал на своем веку психов, но ты-ы… — Он развел руками. — Ты просто за гранью добра и зла.

Одноглазый Вильям.

К Стигу только начало приходить осознание того, что он здесь делает. Он огляделся вокруг — его окружали воины в стеганых и кольчужных доспехах, вооруженные щитами и мечами. Они выстроились вокруг него и держали ухо востро.

Наемники из Бешеных Быков, подчиненные Вильяма.

— Сколько времени прошло? — спросил Стиг.

— С тех пор как ты крышей поехал? Минут двадцать-тридцать? Не знаю, я в этом безумии потерял счет времени, — ответил Вильям. — Что это было вообще?

Стиг проигнорировал вопрос. Трудно было сказать, что именно произошло. Его ментальные ресурсы были истощенны еще на моменте исцеления от атаки призрака. Интенсивное использование магии в битве с пятью рыцарями-культистами только усугубило ситуацию.