Тантрист стремится достичь бесконечности, и при этом быть в полном сознании. Задача тантриста – столкнуться лицом к лицу с бесконечностью, и он погружается в нее, как пловец за жемчугом погружается в мир безмолвия.

Эта задача настолько трудна, что воины должны объявить свои имена прежде, чем рискнут проникнуть туда. Они примают любое испытание со стороны непроявленного. Испытание есть испытание. Оно безлично. Его неля принимать как проклятье или как милость. Тарист принимает вызов и в результате выигрывает. Или гибнет.

Когда люди обращаются в терминах времени и проранства, то они понимают только то, что времени и пространства им катастрофически не хватает.

Мудрецы прошлого не думали в терминах времени и пространства. Они думали исключительно в термах сознания.

Если считать, что быть живым означает сознавать, то они действительно живы. Точнее, можно сказать, что если жизнь измерять по интенсивности, остроте, продолжельности этого сознания, то можно сказать, что они жее, чем мы.

Если же называть смертью прекращение сознания, то да, они – умирают, их сознание заканчивается. Поту что в смерти человека есть скрытая возможность вора.

Это как пункт юридического документа, написанный кречными буквами. Эти буквы едва видно – нужно исполовать лупу, чтобы прочитать их. И все же это самый важный пункт документа.

Сперва рождается тело человека. А человек рождтся лишь в момент смерти его тела.

Кто я? Мужчина? Нет.

Женщина? Нет.

Ребенок? Тоже нет.

И уж, конечно, не взрослый. А кто же?

Я – только материал. Материал, из которого я делаю себя, свою жизнь. Мое тело могут называть мужчиной, или ренком, или еще каибудь. Конечно, я делаю себя из это материала не один. Мне помогают другие люди. Которые жили, живут или будут жить.

Но увидеть свое рождение нельзя прежде смерти тела. Неоконченную работу не принято показывать. Без смерти мы не смогли бы родиться и узнать: кто мы.

Она открывает нам глаза. Мы не одни в этом мире. Глаые часы не могли бы существовать, если бы любые двери открывались без труда, если бы нам никто не мешал.

Другие люди мешают нам.

Другие люди помогают нам.

Если бы никто не мешал и не с кем было вести борьбу – жизнь потеряла бы смысл, и мы лишились бы тела. Ведь тело – это то твердое, что вытесняет пустоту. Не могут два разных тела человеческих занимать одно и тоже место в одно и то же время. Именно эта способность тела – и прича борьбы, и причина жизни, и причина смерти.

Большая цель – это цель, к которой можно прийти. Но только после смерти.

Маленькой цели можно достичь и при жизни. Большая цель помогает увидеть свой путь. Мы его узнаем: да вот же он как это я не сообразил?! Мы его узнаем сразу, если еь – большая цель.

Человек большой цели знает свой путь. Человек, не имеющий большой цели, не знает своего пути. Это непевый человек. Ведь он ставит только цели, достижимые при жизни.

Сначала мы выбираем путь. Потом путь выбирает нас. Чтобы понять смысл этой деятельности, надо выйти за ее пределы. Внутри нас мы можем понять только смысл ее оельных частей. Смысл всякой деятельности лежит вне ее пределов. И смысл жизни – вне ее пределов. Внутри самой жизни мы его никак не обнаружим.

Мы сможем понять только смысл отдельных дел и житеких событий. Мы не знаем, кто стар, а кто молод, пока човек жив. Хотя и думаем об этом.