А. Ильченко

«Козацкому роду нет переводу»

Очень сложно определить, что такое казачий Спас. Много о нем уже сказано. Много разных определений дано. И то, что это мировоззрение казаков. И то, что это «особая система подготовки воинов». И то, что это некое состояние сознания. Наверное, всё это так. Но и споров с разнотолками Спас вызвал также немало. У него появились многочисленные сторонники, знающие, что такое «истинный Спас», а что вовсе не Спас, и не менее многочисленные противники, которые высказывают различные сомнения, как-то: «Спаса вообще не было никогда», «казаки не имеют никакого отношения к славянам, а являются смешением финно-угорских и тюркских племён, и потому…» В общем, Спаса опять не было, и так далее и тому подобное. Устраивать с ними дискуссию мы не будем, так как спор, вопреки расхожему мнению, не приводит к истине, а убеждает каждого в своём, да ещё и утверждает, затрудняя ему ток жизни. Если я бьюсь за что-то, вступаю в спор, то этот вопрос пока для меня не решён, учили предки. Спорят сомневающиеся и не определившееся. Мы же своё определение, по крайней мере в этом вопросе, уже сделали! Но всё-таки многое продолжает оставаться неясным, и это следует проявить. Может быть, итогом подобной работы будет то, что наш Образ мира станет чуточку яснее и точнее? И начнём мы с определений, которые дошли до нас.

Так что такое Спас? Много ему определений было дано в народной среде. Спас – это казачьего народа припас. Спас – это дар Бога Спасителя народу казачьему и, в частности, каждому человеку. Спас – это твоя палочка-выручалочка в море житейском. Спас – это Христос Спас. А понятие характерника в Спасе означало присущего кому-либо или чему-либо в особой степени в целом и «ко Господу Христу» в частности. Спас – это, в конечном итоге, «наука», как жить. «Наука» о справной жизни, то есть выверенной по правде Божьей.

Кому принадлежит Спас? Естественный вывод – раз казачий, то казакам! Он, как часть традиционной культуры казачества, имеет очень древние корни, идущие из глубины веков от легендарных скифов, сарматов, антов, киммерийцев, роксолан, гетов и других народов, считающихся ветвями арийского народа, постепенно мигрировавших с территории Арктиды в регионы Уральской, Среднерусской и Валдайской возвышенностей, Средиземноморья, Кавказа, Алтая, Малой и Юго-Восточной Азии. Все эти племена напрямую связаны со славянскими народами. Подробно исследовать здесь этногенез славян не является нашей задачей. За несколько веков этот вопрос достаточно хорошо освещён многими авторами. Также достаточно исследований и в вопросе о происхождении казачества (хотя до единства и тут далеко).

Но, правды ради, назвать Спас наследием только лишь славянской культуры нельзя. Ведь казачество, будучи по природе исконно славянским, в своём историческом развитии соприкасалось с различными народами, испытало на себе влияние множества культур: тюркской, кавказской, буддийской в лице калмыков, и многих-многих других. Так кому же в таком случае принадлежит Спас, если в нём можно найти черты многих культур? Исходя из этого, можно сделать вывод, что Спас – «штука» наднациональная. Несмотря на то, что его называют казачим, он может с таким же успехом прозываться славянским Спасом, и русским, и украинским, и тюркским, и калмыцким. Но в своей сути Спас не может быть чьим-то! Знахарь, рассказывая об этом, говорил нам, что Спас «играет с людьми». Показывается им в бесконечных личинах. Вот нам и кажется, что он такой или этакий. Отсюда и споры на земле бесконечные: каков же Бог всамделишный? До драки споры доходят, ведь «каждый настоящего Спаса зрит. Не меньше». Потому так много религий на свете. И индусы, и буддисты, и китайцы, и папуасы – все на правоту метят. А чем они хуже казаков? Вот только обман это всё. Спас – он ничей! Приписывать его кому-либо – это одна из многочисленных ловушек нашего сознания. По роду, по происхождению Спас казачий, а по сути – он личный для каждого. Чтобы «обрести Спаса, вырасти нужно за всевозможные общества-сообщества, как мы вырастаем из своих детских штанов». Так что если я заявляю во всеуслышание о казачьем Спасе, то я не совсем прав. Но тем не менее, в силу традиционных устоев, мы продолжим именовать Спас казачьим.

Старое украинское предание так рассказывает о появлении Спаса:

«Когда-то в былинные времена породил Батька Небесный с Матерью Землёю в час ночной грозы народ казачий, да и дал им землю великую от Севера до Юга, от моря и до моря, от восхода до заката, от Дуная до Дона и Кубани. Да и заповедь дал им не ходить с той земли никуда и никому её не отдавать. А чтобы справны были они да сгуртованы до кучи, дал им умений разных с неба. Да и повелел им Свет сторожить, а с тьмой сражаться и между собой неправды не допускать».

Так появились ремёсла разные, а с ними и Спас. С тех пор и понесли роды казачьи дары Божии. Само название – «Спас» – не является общепринятым самоназванием тех знаний и умений, которые были разлиты в казачьей среде, и о которых речь будет идти ниже. Оно было распространено не повсеместно. Параллельно бытовало и другое название – Стос, от особого замолва – молитвы, позволяющей войти в «инакое» состояние сознания. Где-то его называли «на древний лад» кудью. А в большинстве своём наши предки вообще обходились без самоназваний и брали учить учеников «уму-разуму» либо вообще просто «науке». Подобное положение вещей, как то отсутствие общепринятого названия, дало дополнительный повод современным критикам отрицать существование Спаса у наших предков.

С приходом Христианства Спас как частица языческого мира подвергается осуждению со стороны церкви, но в народной среде он продолжал занимать своё место. Более того, он вобрал в себя черты новой веры. Название Спаса начинают связывать с Иисусом Христом, а состояние Спаса – с Преображением Господним на горе Фавор. «Ишо до леварюции» Спас был жив. Но в последующие годы по нему был нанесён ощутимый удар. Репрессии на казачество поселили в людях страх. Даже те, кто что-то знал и помнил, всё начисто «забыли». Сохранилась мизерная часть, и в основном в виде так называемого деревенского колдовства – знахарства – да разлитого в народном сознании обережья в виде примет, присловий и поверий. Подобное «обмельчание» Спаса привело к тому, что часть стала целым, то есть малые кусочки народной культуры, дошедшие до наших дней, воспринимаются нами сегодня как целое и, соответственно, лишённое системности. Так себе, отдельные осколки народного быта. Не более.

Доказывать обратное сейчас очень сложно. Слишком большой временной пробел мы имеем. С приходом Христианства о Спасе просто не могло быть оставлено письменных сведений как о «чуждом духу веры» явлении. Христианские источники особо не стремились писать о своих противниках, чтобы лишний раз не подогревать интереса к ним. А старые записи, если, предположим, они и были, скорее всего, могли попасть в разряд «отречённых» книг, так как Спас в очах обычного человека ничем не отличался от «злого» кудесничества, что при яростной борьбе христианской религии с «пережитками» язычества давало им мало шансов на выживание. Поэтому приходится принять на веру, что Спас изначально представлял собой «стройную систему познаний» наших предков о Боге, мире и человеке. Гораздо лучше сохранились подобные познания в средней полосе России среди мазыков в виде Хитрой науки, упомянутой когда-то М.А. Афанасьевым в своих сказках. С подобной «наукой» посчастливилось столкнуться А.А. Шевцову.