И пара жила совместно, имея на первом месте чувство долга, ответственности, затем привязанности, любви часто не было вообще и это было абсолютно нормально и закономерно для современного общества покорившего космос. Выбор за человека делала бесчувственная машина, лишая возможности найти сердцем свою любовь.

Конечно, были исключения, люди встречали друг друга самостоятельно, влюблялись, но таких становилось всё меньше. Большинство отдавали свои судьбы кибернетическому мозгу, в основном из-за сознательной лености и из боязни потерпеть неудачу. Но и при такой системе число разводов всё равно было большим.

Капитан Эдвард Нэм именно так и женился двадцать пять лет тому назад. Они просто жили с женой, отдаваясь работе, не особо задумываясь, хватает им чего-то в отношениях или нет. И теперь далеко от дома он не знал, тоскует он о семье или нет. Порой он воспринимал жену как необходимый атрибут. Их единственный ребенок, их сын, воспитывался ими строго, с юных лет капитан пытался подчинить его правилам общества. В этом Эдвард Нэм видел свою отцовскую любовь, искренне считая, что таким образом он воспитывает в сыне образцовую личность. Но так не вышло. … Его сын Карл исчез несколько лет назад, бросил колледж и затерялся на одной из колоний в космосе.

Вспоминая о своём ребенке, сердце Эдварда каждый раз болезненно сжималось, а разум пытался вычеркнуть сына из памяти, сына который не оправдал его надежд. За маской бесчувственности, которую часто примерял капитан, скрывался просто уставший несчастный отец. От незнания как дать сердечное тепло близким и как его принять, он становился всё жестче. Команда имела для него большее значение, чем семья. И здесь на корабле он следовал тем же принципам воспитания, думая, что таким образом он выражает свою заботу о них.

Дана Берг, вышла замужем по той же системе, но не выдержала таких отношений, несмотря на всю просчитанную совместимость и оформила развод. Здесь на корабле был один человек, который с первого взгляда вызвал у неё немалую симпатию. Ей было непередаваемо интересно беседовать с ним, слушать его голос и весьма неординарные высказывания, и с каждым разом эта симпатия росла. Она хотела, чтобы он обратил внимание на неё не как на доктора, а как на женщину. Но Данас Дейн оставался с ней по-прежнему учтивым и холодным, зажигаясь лишь в присутствии Эллис. И образованная исполнительная женщина не могла понять, что он нашёл в этой неуравновешенной девчонке.

На второй день полёта, второй части их экспедиции в медбоксе вышла из строя часть системы внутреннего наблюдения, и по настоятельному требованию Даны — Дейн должен был настроить её, чуть ли не отложив все дела.

И пока он разбирался с проводами, Дана, переговаривалась с ним по мелочам, болтая ни о чём.

Сам того не желая, Данас непроизвольно услышал, о чём думает эта женщина.

В первую секунду он даже не поверил, не показалось ли ему, но это действительно было так. Докторша мечтала блуждать губами по его телу, хотела, чтобы он шептал ей на ушко всякие глупости, и чтобы в её пустой, но шикарной квартире появились его вещи. Это конечно льстило его самолюбию, но все эти чувства к нему со стороны Даны были весьма некстати. Эта женщина была совершенно не в его вкусе. Мало того, что-то было в ней такое, что наоборот отталкивало от себя. То ли её дотошная щепетильность, то ли её самомнение с налётом властности.

Данас большую часть своей жизни прослужил в армии, со временем он стал профессионалом, но познав все «прелести» такой жизни — у него изменились приоритеты. Ему нравились исследовательские миссии, нравилось большую часть времени болтаться в космосе или изучать новые планеты, и у него пока не возникало желания серьёзно связать себя с женщиной, стать зависимым от семьи. Тем более если бы он и собирался когда-нибудь это сделать, то Дана, не могла быть его парой. Данас знал это однозначно. У него не было какого то сложенного идеального женского образа, но кое-кто бесконечно пререкающийся с обалденной улыбкой, бегающий по палубе, начинал поглощать все его мысли.

Но он не мог сказать Дане прямо в глаза, чтобы она забыла думать о нём. Поэтому Данас решил случайно во время разговора дать ей это понять.

А Дана, даже не догадываясь о чём размышляет Дейн, пригладив свои черные как смоль волосы, продолжала ненавязчивую беседу:

— По-моему, Данас для вас всегда найдется работа. Некоторые сейчас не очень-то заняты делом, например, Сани и Фью так и вовсе бездельничают.

— Ничего, капитан на них потом отыграется, как и на Эллис, замуровавшейся у себя в каюте. Фью конечно дрыхнет, и я поражаюсь способностью венерианца спать целыми сутками. Зато капитан увлёк Кирби какими-то проблемами с экраном. Сид, Лонд, Сани и Джино устраивают сегодня вечером шахматный турнир, — проговорил Данас.

— А вы играете? Я могла бы с вами сыграть пару партий за компанию.

— Нет, я не люблю проигрывать. Мне больше нравиться играть с микросхемами.

— Не может быть, что тебя только это и интересует, Данас! — воскликнула Дана с нетерпением пробивая его стену.

— Представьте себе доктор, у меня очень ограниченный круг интересов. Возиться в компьютерной сети, летать на кораблях, редко бывать дома — это моя жизнь, моя служба и сейчас я ничего не хочу менять!

— Но ведь нужно же когда-то будет иметь семью, дом, чтобы кто-то ждал, и было куда возвращаться, настанет время и захочется перемен, — мягко заметила она.