– Иду, иду, кто там?

– Открывай! – донёсся знакомый голос.

На лестничной площадке стоял Олег Вольский собственной персоной. Его внешность вызывала огромные вопросы своей непрезентабельностью, но врождённый оптимизм, не дававший стереть обаятельную улыбку с губ, в какой-то мере компенсировал недостатки. С льняных локонов на плащ капала вода, собиралась в ручейки и стекала на ботинки. Даже глаза подозрительно блестели, наверное, от дождя, а может от переполнявших эмоций.

– Глядя на тебя, я признаться, засомневался, кто кого вытащил из душа, – пошутил хозяин, приглашая гостя пройти.

– Это я мокрый от слёз.

– Что, из дома выгнали?

– Сам ушёл.

– Да брось, я же не всерьёз.

– А я – всерьёз. Надоело дрожать под неусыпным оком жены и чувствовать себя вечно обязанным её отцу. Дочь выросла, живёт отдельно. Мы всё равно будем общаться… она хорошая девочка и должна понять.

– Ты раздевайся, проходи. Утка почти готова.

Повесив мокрую одежду сушиться, Сергей перетряхнул закрома и на скорую руку соорудил нехитрую закуску – порезал овощи, открыл банку шпротов. Погудев феном, Олег сел за стол, где к тому времени стояла бутылка белого португальского портвейна в окружении даров природы. Выпили за встречу и замерли, слушая как терпкая жидкость, проскользнув по пищеводу, упала в желудок. Тепло медленно разливалось по телу, а когда достигло головы, стали закусывать.

– Ну, рассказывай, не стесняйся…

– Договорились пожить раздельно. Моя карьера, разумеется, пойдёт под откос, посему советую поторопиться с просьбами. Кстати, доктор, к которому ты ходил на консультацию, прислал мне доклад. Я подтвердил твои полномочия и велел оказывать посильную помощь.

– Никогда бы не подумал, а казался вполне себе искренним. Вот и верь после этого людям.

– Не стоит быть слишком доверчивым. Моя жена не верила мне и правильно делала. По крайней мере, ей не пришлось разочаровываться.

– Где же ты собираешься жить?

– Не волнуйся, не у тебя. От родителей мне досталась квартира в области. Я сдавал её внаём, а месяц назад срок аренды истёк. Немедля начну подыскивать работу, ибо все материальные ценности намерен оставить жене, а жить-то надо. Тесть является моим непосредственным руководителем, так что сам понимаешь…

– Не пори горячку! Твоя жена, на мой взгляд, достойная женщина и вообще…

– Проблема не в ней… вернее, не только в ней.

– Кто бы спорил! Жизнь твоя – тебе и решать. Но у меня одна маленькая просьба. С минуты на минуту придёт муж Инги и сдаётся мне, рановато ему знать о проводимом мною расследовании.

– Я – молчок. Заострю внимание на себе. Возможно, тогда на моём личном фронте наступят перемены к лучшему.

Из духовки заманчиво потянуло печёной птицей, и на запах пожаловал Иван. Щёлкнул замок, хлопнула дверь и вот уже третий, не считая утки, появился за столом. Ужин проходил в тёплой дружественной обстановке. Присутствующие обсудили широкий спектр вопросов на злобу дня: от политики до спорта. Традиционно много нареканий выпало на долю отечественного футбола. По истечении двухчасовых дебатов компания сошлась во мнении: эта игра есть квинтэссенция общественных отношений во всех проявлениях, и пока мы не научимся виртуозно катать мяч по газону, прекрасное далёко нам не светит. Робкие возражения Ивана, практикующего участие в хоккейной лиге, были строго осуждены, как оппортунистические. Ему поставили «на вид», пригрозив исключением из рядов, игнорируя очевидность факта, что заседание проходило на его территории. К счастью, в повестку вечера нежданно-негаданно вкрался вопрос о взаимодействии полов, получивший развитие по милости самого Вольского. Его живой интерес к молоденькой секретарше тестя вызвал приступы нездорового смеха и внес стихийный раскол в недавно созданный союз, который, впрочем, тотчас же окреп благодаря громкому исполнению гимна физкультурника. «Эй, вратарь, готовься к бою…» – неслось над просторами кухни, на время превратившейся в стадион.

В итоге дружба победила мужчин, вынудив их разойтись на ночлег, но Сергей никак не мог уснуть. Возбуждённый мозг на грани сна и реальности порождал фантасмагорические сюжеты. В них пришельцы в белых скафандрах оккупировали их дачный посёлок и вели наступление, растянувшись цепью. Оборону держали втроём с Иваном и Олегом, стреляя из лазерного оружия. Лучи, разрезая темноту звёздной ночи, пересекались в воздухе яркими вспышками и осыпались на землю хрустящими искрами. Потом из прилетевшего геликоптера выскочила Алка в облегающем кожаном комбинезоне, с автоматом Калашникова в руках. Переступая высокими лаковыми сапогами через заросли бурьяна, она вдруг невозмутимо вынула из заднего кармана звонящий телефон и заговорила обыденным тоном, перемежая реплики заразительным смехом. Бойцы, забыв об уставе, нерешительно переминались с ноги на ногу, не зная, что предпринять. Удивительно, но звонки не прекращались на протяжении всего разговора и, окончательно проснувшись, Сергей Анатольевич сообразил, что звуки доносятся из его мобильника. Это жена пробивалась к нему сквозь эфир, походя разметая пелену парадоксальных видений.

– Да, дорогая, слушаю, – предательски севшим голосом отозвался он.

– Ещё спишь? Вы на дачу-то приедете?

– Да, да, допьём чай и сразу к вам.

– Допивайте быстрее, а то последние дни бабьего лета провороните. Мы вас ждем.

– До встречи.

С трудом растолкав соратников по коалиции, тот отправился готовить завтрак. Следом подоспели товарищи, выражая всем обликом вселенскую тоску.

– Чего носы повесили? Утка не усвоилась? – издевался Сергей.

– Не-е-ет… утка отличная, – затянул нестройный хор.

– Откуда тогда эти упаднические интонации?

– Дык биржи открылись в минусе, цена на нефть падает, экономика нестабильна, – трагично отвечал Иван.

– Значит, нефтяная игла нас погубит… – подытожил Олег, отведя широким жестом упавшую на лоб прядь волос, – … или спасёт.

Зелёный китайский чай сотворил чудо. Лица участников застолья просветлели, но лёгкий прищур выдавал их состояние. А может, так напоминала о себе страна происхождения бодрящего напитка. Немного погодя все начали прощаться и укатили в приоритетных направлениях: кто-то осваивать новую жилплощадь, а кто-то – за город, навестить любимых родственников. Дачники разъехались, дорога опустела, и можно было без помех наслаждаться проплывающими за окнами пейзажами. Золотая осень бесповоротно вступила в свои права. Багряно-жёлтые лиственные с вкраплениями хвойников являли собой непревзойдённую по красоте картину, написанную кистью гениальной художницы по имени Природа. А эти рябины с гроздьями коралловых ягод на ветвях с резными листочками. Кто их только придумал, какой чародей?! Жаль было вздорными речами нарушать столь совершенную гармонию, тем неожиданней прозвучали слова Ивана в тишине: