Я моргнула. В другой момент я бы удивилась лояльности Раонока, но сейчас была слишком шокирована, чтобы обращать внимание ещё и на это. На повестке дня стоял другой факт, шокирующий, обескураживающий и, в какой-то степени, всё объясняющий.

Беана может лгать Дайнору.

Не знаю, как и с помощью чего. Важен тот факт, что она может говорить откровенную ложь даже тогда, когда его магия её исцеляет. И светлый не ощущает подвоха, это видно по его глазам. Он уверен, что магия работает, как обычно, и привык полагаться на своё могущество. Потому и принимает всё, что вливает ему в уши эта девица, за чистую монету. Вот и вся разгадка.

– Беана не лжёт, - сказал Дайнор сухо.
– Элин действительно напала на неё.

Было видно, что слова эти дались ему нелегко.

– Серьёзно?
– холодно уточнил Раонок.
– Так вот что я тебе скажу. Мы вот с парнями были тут и видели, как эта девица споткнулась и неудачно упала. Правда, ребята?

Его спутники быстро закивали.

Дайнор покачал головой.

– Как ты можешь... ты же староста! На тебе ответственность!

– Вот именно, - оскалился Раонок.
– Я - староста, то бишь - буфер между преподавателями и студентами. Ко мне стекаются сплетни, и я имею право принимать промежуточные решения. Так уж у нас устроено. Я знаю, что эта твоя вечно ноющая кукла в последнее время планомерно и обстоятельно напрашивалась. Рано или поздно всё равно бы получила. Если она достала Элин, самую добросердечную из старост Академии, то о чём мы вообще говорим? Сама виновата. Она споткнулась, Дайнор. И поверь, тебе тоже стоит с этим смириться; что-то мне подсказывает, что правда тебе не очень понравится.

– Я уже сказал утром, что думаю о твоих советах касаемо личной жизни, - глаза светлого сверкали.
– И эта ваша система...

– Готовит нас к будущему, - закончил за него Раонок прохладно.
– Создаёт мини-модель тёмного высшего общества с круговой порукой, интригами, негласным культом силы и прочими прелестями. И ты теперь являешься частью этого, светлый, нравится тебе это или не очень. У нас не так уж много правил, как минимум, по сравнению с вами, но ты с завидным постоянством нарушаешь их все.

– Я говорила тебе, - сказала Беана грустно.
– Дело всегда кончается тем, что слабый ученик "случайно споткнулся".

Я слегка поморщилась.

На самом деле, разумеется, нет, это было не так - зачастую. Во-первых, если какой-то ученик систематически получал травмы вне занятий, об этом сразу становилось известно преподавателям, и разбирательства по этому поводу были серьёзные, вплоть до отчисления виновных. Во-вторых, обычно старосты не допускали откровенной травли: если факт таковой вскрывался, прилетало им же в первую очередь.

Но... нельзя также не признать, что на некоторые вещи по отношению к "чёрному списку" негласные законы Академии предписывали закрывать глаза.

Обычно в этот самый список попадали те, кого у нас принято называть слюнтяями, ябедами и подлизами. Туда же относили тех, кто был уличён в мелочной жестокости или совершил вне стен Академии проступки, порочащие честь сообщества изменённых.

И в тот момент я впервые в жизни задумалась: а сколько раз Беана оказывалась в чёрном списке за столько лет учёбы - учитывая её характер? Сколько раз она вот так вот "споткнулась и случайно упала"?

Дайнор между тем не терял времени:

– Нет, - сказал он сквозь зубы.
– Элин сама признает правду.

Стремительно развернувшись, он уставился на меня. Его сила обволокла меня, вызывая - чтоб его, даже сейчас!
– лёгкое опьянение и тянущее сладкое ощущение в животе.

– За что ты напала на Беану, Элин? У тебя правда была причина?

– Она сама на себя напала, - отозвалась я прежде, чем успела себя остановить. Формулировка вроде "это была случайность" была бы куда уместней, в неё бы было проще поверить. Однако, вся мощь дара Дайнора, направленная на меня, не позволяла солгать.

В коридоре стало очень тихо. Бровь Раонока стремительно поползла вверх, а на лице энерговампира отразилась работа мысли. Дайнор стоял, шокировано глядя на меня.

– Вот видишь, - раздался в тишине усталый голос Беаны.
– Это то, о чём я говорила с самого начала: Элин - наследница Древних. Разумеется, она может тебе лгать!

Я только ошеломлённо покачала головой. Это была настолько запредельная, сшибающая с ног наглость, что во мне не нашлось даже злости. Мне стало тошно от этого допроса, от сомнения в его глазах, ото всей ситуации; всё желание поговорить по-хорошему испарилось.

– Староста Дайнор, - сказала я холодно.
– В присутствии свидетелей я вызываю вас в круг. Энергетический поединок, до потери сознания или признания поражения. Повод - желание оспорить заявленные вами на меня права. Сейчас!

– Нет, - сказал Дайнор.
– Я не стану с тобой драться.

– Вы отказываетесь принять вызов?

– Я не хочу драться с женщиной, во имя Отца!
– вспылил он.
– Тем более - с тобой.

Стало тихо.

– Ой, дурак...
– отчётливо прозвучало бормотание Раонока.