— Это он, — Бри громко прошептала брату, кивая на кровать.

— Да понял я, — Ники вздохнул и уцепился за ладонь сестры, надеясь оттащить её к двери. — Ой, Бри, давай уйдем отсюда.

— Да ладно, — девчонка махнула рукой, — Он же спит.

— Но папа заругается. Он просил…

— Ничего не заругается. Мы тихо. — Она сделала два робких шага к кровати, не отпуская руку брата, и привстала на носочки. — У него борода.

— Угу, — Ники вздохнул, поняв, что придется остаться. — Косматая.

— На Санту похож.

— И вовсе не на Санту, — мальчишка фыркнул. — У Санты борода седая, а у него нет. На пирата.

— Пирата?! — Габриэль вытаращила глаза. Это предположение ей понравилось, но и немного пугало. — Давай посмотрим, у него нога не деревянная?

— А если деревянная?

— Убежим!

— А если поймает? — Ники медленно пятился к выходу.

— Не поймает, — Бри склонила голову к плечу и уверенно кивнула. — Нога-то деревянная!

— Нога не деревянная. Живая. И настоящая.

— Ой! — два воробья замерли на месте и крепче сжали ладошки друг друга.

Смеяться было все еще больно. Да, собственно говоря, смеяться Генри хотелось впервые за все время после приступа и операции. Он открыл глаза и с интересом стал рассматривать брата и сестру. А малыши, видимо совсем не ожидая того, что «пират» проснется, испугались и малюсенькими шажочками пятились к двери. Слова Генри тоже еще давались с трудом, но смог осилить:

— Я не пират.

Габриэль была смелее брата. Она остановилась, внимательно посмотрела на Генри и спросила:

— А кто ты? Ты папа нашего папы? Да? — Генри кивнул. И тогда она повернула лицо к брату и выдала: — Дедушка.

Она выпустила ладонь брата из своей руки, решительно придвинула к высокой кровати стул, что стоял рядом, и вскарабкалась на край, ближе подсаживаясь к Генри. Осторожно провела ладошкой по его спутанным волосам, а потом и по порядком отросшей щетине.

— Ты старенький дедушка, да? — Генри усмехнулся и покачал головой. — А тогда зачем тебе борода? Борода только у стареньких. У папы не в счет. У папы мягкая. А у тебя, как у Чудовища. Только ты не страшный.

— Ты моя Красавица.

Генри дрожащей рукой, которая с трудом слушалась его, попытался коснуться внучки. Но тут ему на помощь совершенно неожиданно пришел Николас: он взял руку деда в свои ладони:

— Она же тяжелая. — он смотрел в глаза Генри, — Значит, сильная. Так чего же ты?..

— Я попробую. Обещаю…

Марк повесил трубку и повернулся к детям, время близилось к ужину и… И площадка была пуста. И страх, и паника стали нарастать в его груди. Так, главное, сообразить куда эти двое?..

— Накажу! Не знаю, как, но!..

Первым делом он бросился к бассейну, надеясь услышать визги и плеск воды. Тогда бы это означало, что два воробья сумели удержаться на плаву, пока он разговаривал с Филом. Тишина пугала его. Вдруг, подойдешь к бассейну и увидишь… Нет, не думать об этом! Но, слава Богу, бассейн был пуст. Водная гладь лишь слегка колыхалась от слабого ветра.

Но теперь беспомощность и злость вытесняли все другие чувства.

— Габриэль! Николас! — Марк оглядывался вокруг, надеясь, что двое сорванцов притаились за каким-нибудь кустом и выглядывают его. — Это уже не смешно! И это не игра в прятки! Вылезайте!

Тишина. Никакого хихиканья. Ничего.

— Маленькие монстры! — Марк заглядывал в каждый уголок огромного двора. — И Джейс права, вьют из меня веревки! Ну, попадитесь вы мне!

Звать на помощь и создавать панику ему не хотелось. Сначала попробует найти этих гномов сам, а уж потом… Но потом не будет! Он отыщет их.

И детская, и его комната, в которой поселилась Джейс, и гостевая, где спал он, были пусты. Ни в кабинете, ни в библиотеке первого этажа детей не было. Их не было даже в небольшом спортивном зале. И тогда Марк, совершенно случайно, решил заглянуть в ту комнату, что сейчас выделили отцу. Нет, его воробьев там быть не может, это точно, но…

— О, Господи! — Марк облегчено выдохнул и согнулся пополам, пытаясь отдышаться и привести мысли в порядок. — Николас! Габриэль!

Он старался говорить тихо и скрыть свое волнение. И желание отругать сорванцов пропало. Захотелось прижать их к себе и убедиться, что все с ними в порядке.

— Папочка?! — синие глаза Габриэль стали просто огромными. Она испуганно замерла, боясь поворачиваться к Марку.

— Влетит! — таков был лаконичный и краткий вывод Николаса.

Но Бри, как всегда нашлась первая. Она повернула голову к Марку и, мило улыбаясь, сказала: