Новый рассвет моей жизни начинается с новыми мыслями. Утомленная этим долгим ожиданием я наконец вздыхаю и думаю что победила в этой борьбе. Я выжила! Теперь жизнь обретет новый смысл. Новые чувства, новые краски — новое — все станет абсолютно новым. Моя жизнь станет прежней — прекрасной, но новой. Все возможности вновь расцветут, двери откроются к новым чувствам, отпустив прошлое они обретут новую главу.

В первую минуту отходя от наркоза я бессильная уже чувствую как маленькие расщелины очнувшегося разума наполняются яркими красками золотистого солнца. Я лежу и мечты охватывают один за другим. Представляю как, окрепну, вернусь в школу, увижу своих одноклассниц и даже мысли о вечно недовольной Нафисе не угнетает. Пусть даже там не будет Нилу, теперь это не огорчит меня. Я отпускаю свою детскую подругу и позволяю мыслям оставить грусть. Мне безумно хочется видеть родных, братика, маму, отца ну хоть кого нибудь из них.

На второй день я просыпаюсь рано не желая больше тратить жизнь на пустую дремот. Прошу медсестру позвать моих родных. Медсестра кивает в ответ, но молча продолжает делать свои дела, странным образом пряча от меня глаза.

Где же все? — спрашиваю я хватаясь за края кровати и только хочу приподняться, как она испуганно выбегает из палаты.

— Вернитесь! — Кричу я удивляюсь такому странному поведению. И на мой голос отвечают те кто даже его не слышал. Санитарка прибыв со шваброй в руках, как обычно, приступает к своим обязанностям. Но посмотрев на меня произносит.

— Несчастное дитя.

Холод тут же охватывает все жилы в плоть до самой глубины души. Разум думает о чем-то, что не осмеливается сформироваться в мыслях. Наконец собрав все свои силы я с трудом выговариваю: — Где мой отец? Разве он не должен лежать в этой палате?

— Бедное дитя. Как же нам вас жалко.

— Да что ж такое! Не жалейте меня, а лучше отвечайте на вопрос.

— Вчера твоя мать забрала его тело.

С минуты я лежу спокойно не понимая почему этот голос звучит скорбным шепотом и как-то странно звенит у меня в голове. Слова — его тело — не могут донести до меня точный ответ которого я жду.

— Где мой отец?! — Повторяю я, почти теряя рассудок. — Пожалуйста проводите меня к нему.

— Что ты! Так нельзя говорить.

И я снова слышу, но не понимаю ответа. Почему? — думаю я. — Это так сложно?

— Я хочу видеть, понимаете, хочу поговорить с ним.

Медсестра возвращается, но теперь со шприцем в руке. Перешептывается с санитаркой и та быстро удаляется с палаты.

В это время ко мне возвращается надежда. Я решаю, что она пошла к моему отцу. Я хочу встать, но медсестра удержав меня за плечи просит лечь. Затуманившийся рассудок не может подчиниться приказам и тело само рвется прочь с постели.

И вдруг после минутной борьбы с медсестрой я слышу голос мамы.

— Доченька!

Восклицает она подбегая и сильно обнимает меня. И в этих объятиях я наконец постигаю то чего все это время боялась осознать. Мои чувства выбрасываются подобно извержению вулкана не постижимо раскаленную лаву и уничтожают разум до состояния пепла. В это мгновение я словно умираю, но не ухожу из жизни. Мой крик, рыдание, слезы, становятся страшными. Падаю на колени, но никак не могу остановить вырывающеюся боль из груди. Пришедшие через минуту врачи, снова вводят мне какие-то лекарства от которого в тот же миг я превращаюсь в воск и растаяв падаю на пол. Медсестра подняв меня помогают маме уложить на кровать и в это время я вижу напротив себя тень очень схожую с отцом. Тогда я смиренно подчиняюсь, понимая, что больше нет смысла сопротивляться и ложусь лицом к стене укрываясь с головой. С каждой минутой тело становится неощутимым и в конце концов я проваливаюсь в собственные мысли. Понимаю что с полу открытыми глазами лежу комочком на широкой кровати, но нет физической боли. Тело уже совсем окаменело, больше не чувствуется та жгучая стрела в боку и кажется что отныне разум не зависит от тела, а состоит лишь из одной души. Направленные в одну сторону уставшие зрачки не видят ничего кроме единственного светлого луча, который пробегает по стене. С каждой минутой по мере моего бессилия этот луч превращается в яркий огонек и все больше и больше отвлекает мое внимание от всего внешнего мира привлекая за собой. И в какой-то момент мне кажется, что вся комната покрыта темным и густым мраком. И лишь маленький огонек зовет меня за собой не позволяя уснуть.

Я сбрасываю одеяло на пол и пристально смотрю пытаясь разглядеть этот огонек по ближе. Но он манит меня удаляясь все дальше и дальше. Не отрывая взгляда, зачарованная я чувствую как, отделяясь от лежавшего на кровати тела иду за огоньком. Огонек проходит сквозь стены и пол. С каждым разом опускаясь все глубже и глубже, сначала в подвал потом в грунты, а после и вовсе в недры земли. Я трепетаю от страха, но не могу остановиться — я боюсь остаться в подземелье. И ухожу неумолимой скоростью за ним. Ощущаю запах и холод сырой земли. Влажный грунт, плетенье корней, подземные воды. Все так же явно как если бы слепой выйдя на улицу ощутил прикосновение ветра и лучей теплого солнца, мягкую траву под ногами и сухую пыль на щеках. Так же и я подобно слепому точно знаю, что нахожусь под землей, хотя кроме яркого огонька ничего не вижу. Прохожу много миль пока огонек не останавливается и непонятным образом мне вдруг становится ясно, что это конец пути. Внезапно огонек замирает на секунду, но потом вспыхивает ярким пламенем и я вижу множество душ в виде черных теней. Они все бьются о землю и кричат что-то, чего я не пойму. И тут становится ясно, что я нахожусь в могиле, а вокруг распростерто кладбище. Мне хочется вернуться, но я оказываюсь взаперти точно так же как окутанные мертвецы в своих саванах. Я начинаю кричать о помощи, как и все остальные души, но никак не могу выговорить хоть слово. Вдруг огонек угасает на доли секунды и снова появляется. И я слышу над собой голос. Он не похож на человеческий, который все привыкли слышать. Он звучит неоткуда и в то же время повсюду. Он спрашивает — Хочу ли я жить?

И я отвечаю — Да!

Голос спрашивает: — От чего?

Я отвечаю: — Там меня ждут.

Голос снова зазвучит вопросом: — Что мне дороже, вечное небо или жизнь рядом с близкими?

Это слишком трудный вопрос, чтобы дать на него быстрый ответ. На земле меня ждут мама и братик, но на небе отец. И пока я думаю голос произносит:

— Я знаю что радость отца ждет тебя на небесах и в тоже время слезы матери на земле.

— Но это не справедливо! — Врывается у меня. — Я люблю их обеих.

Голос отзывается громким эхом.

— Выбирай?

Но я не могу. И отвечаю.

— Я отдаюсь воле Всевышнего.

Голос превращается в такой сильный грохот, что все начинает трепетать.

Я кричу изо всех сил, чтобы он прекратился, но вдруг заново ощущаю свое тело и открыв глаза почти ослепляюсь ярким светом горящей лампы над головой.

Вокруг меня стоят несколько людей. Различаю маму, медсестру и двух врачей.

Последующие три дня я лежу словно приросла к кровати. Без всякого движения и слов.