Кстати, дракон, скорее всего, уже дома. Почему он до сих пор не пришел за мной? Может, его не пускают во дворец? Но он может просто превратиться и перелететь через стену! Может, тут какие-то чары, и он не может найти меня?

Я посмотрела на браслет на своей руке. Рэн мог найти меня по браслету. Надеюсь, и в этом браслете скрыты какие-то чары, которые приведут Хесо ко мне, и он меня вытащит. Конечно, принимая во внимание то, что он приворожил меня и поступил бесчестно, стоит еще подумать, возвращаться или нет, но…

Приворожил меня. Я вдруг поняла, что могу думать — без тумана в голове, а по настоящему думать. Более того, я осознавала, что Хесо сделал что-то нехорошее, и даже нездоровая тяга к нему, которая сводила меня с ума и не давала ни читать книги, ни заниматься ничем другим, пока его не было рядом, поутихла. Неужели приворот сняли?

Растерянно прижав руку к груди, я вызвала в памяти образ дракона— и в сердце все же вспыхнуло солнце обожания, но не как прежде, практически выжигая всю мою личность и оставляя вместо меня пускающее слюни восторга существо, а ровно и слабо. Приворот еще тут… но он уже не такой сильный. Как это возможно? Он же неснимаемый?

Пока я размышляла, Фэй Яо успела завести меня за ширму, где оказалась не ванна, а целая купальня с квадратным бассейном, прополоскать мои волосы с мыльной жидкостью из банки и вытащить меня обратно. Сейчас я сидела перед зеркалом, и мне на волосы дуло тепловое заклинание. Я смерила девушку в отражении скептическим взглядом. Значит, простая служанка?

— Фэй Яо, а почему… почему я вчера упала в обморок, если меня не пытались отравить? — я наконец выцепила из кучи вопросов один, который я могу спросить. Не спрашивать же, что с моим приворотом, который незаконно наложил на меня Хесо? Как бы я на него не злилась, отправлять его в тюрьму за явно нелегальное деяние я не собиралась.

Злилась…Я вдруг осознала, что действительно злюсь на него, и это так меня удивило, что я чуть не прослушала ответ Фэй Яо, путанный и длинный, в котором она сообщила, что ничего не знает и мне все скажет лично император, когда найдет минутку.

Кивнув, я прикрыла глаза. Злость на Хесо мешалась с болью от его предательства, которая оказалась неожиданно сильной. Он что, решил использовать меня для мести Рэну? Даже то, что дракон явно собирался взять меня в жены, не смягчило моего возмущения — подумаешь, потратит на меня сто лет из своей тысячи. Чего не сделаешь ради мести любимому врагу!

В то, что дракон обезумел от любви и поэтому решился на приворот, я верила слабо — когда любят, желают любимому человеку счастья, а не забирают свободу воли. Если он что-то и чувствовал, то это было чувство собственничества.

От этого мне снова стало больно. Потом я вспомнила, как он поцеловал меня в ночь, когда наложил приворот, как он отнес меня на руках в кровать, и щеки опалила краска стыда. Чувств в моей груди толпилось больше, чем я могла осмыслить, и, решив обдумать все позже, я открыла глаза — и обнаружила себя стоящей перед зеркалом, со сложной придворной прической, легким макияжем… и в угольно-черном шелковом ханьфу. Цвет металла. Цвет императора.

23

Если жизнь чем-то научила меня, то это проверять платья, и первым делом я развернулась к зеркалу спиной, чтобы посмотреть, не вышиты ли там фениксы, драконы или что-то еще, несовместимое со спокойным существованием. И, только убедившись, что сзади ткань платья идеально гладкая, без единого стежка вышивки, я повернулась в Фэй Яо и возмущенно спросила:

— Почему вы дали мне черное платье? Где мои вещи?

Девушка подняла на меня слегка удивленный взгляд и отозвалась:

— Ваше платье пришло в негодность. Когда вы падали, оно зацепилось за табуретку и разорвалось. А все, что мы нашли во дворце, в императорских цветах.

Объяснение выглядело правдоподобно, но мне все равно подспудно что-то в этом не нравилось. Оглядевшись, я убедилась, что моего платья нигде не видно, и вздохнула, смирившись. Порвалось оно или нет, но его уже успели куда-то спрятать и вряд ли вернут.

— Пойдемте, — нерешительно потоптавшись возле меня, служанка повела меня к выходу из покоев, — его величество ждет вас для беседы.

Пока она вела меня по дорожке через сады, галереи и проходы в стенах, я с любопытством оглядывалась. Дворец был похож на город, в котором шла своя жизнь. Мимо нас спешили служанки с корзинами белья, маршировали на смену караула стражники в кожаных доспехах, пробегали по своим делам поварята в белых мягких шапочках. Все были одеты в разные оттенки серого и угольно-черного. Интересно, а другие императорские цвета — золото и серебро — тут не носят? Наверное, они разрешены только для императора и его жен, а пока мне попадался только обслуживающий персонал.