– Уйдешь? Зачем тебе уходить?
– В голосе Кайри звучал ужас от самой этой мысли.

– Я не могу оставаться здесь вечно.

– Можешь, если вступишь в орден.

– Я не вступаю в религиозные ордены. Особенно в этот.

– Почему?

– Мужчинам вход воспрещен.

– Тебе нравятся мужчины?

– Люблю мужчин. Они мои самые любимые люди, когда хорошо себя ведут.

– Мне нравятся женщины, - ответила Кайри.

– Значит, ты пришла по адресу. Женщин в изобилии. Тебе повезло.
– Элли разгладила складку на салфетке, сложила ее и снова погладила.

– Когда ты планируешь уехать отсюда?
– спросила Кайри.

– Не знаю. Как только пойму, что делать дальше со своей жизнью.

– Какие-нибудь идеи?

– Пока нет. У меня нет опыта работы. Работа в прачечной до конца жизни не слишком привлекательна.

– Я не осуждаю тебя. Ты училась в колледже?

– В Нью-Йоркском университете.

– Закончила?

– Да. Степень по английскому. Теперь понимаешь, что я имею в виду, говоря об отсутствии профессиональных навыков?

Кайри рассмеялась.

– И больше ничего ты не можешь?

– Я хорошо делаю минет. Я уйду из монастыря и стану проституткой.

– Держу пари, я бы не справилась с минетом. Это кажется трудным.

Элли подняла глаза и сердито посмотрела на Кайри.

– Ты только что пошутила о члене?
– спросила Элли.

– Да!
– Кайри захлопала в ладоши.
– Даже не уверена, что делала это раньше. Сколько очков я получила?

– Одно.

– Только одно? Хмм… значит всего у меня три очка. Сколько мне нужно заработать очков, чтобы ты сказала, почему ты здесь?

Элли тяжело вздохнула.

– Не знаю. Много.

– Как насчет двадцати пяти? С таким счетом выигрываешь в волейболе. Я играла в волейбол. Я безумно хороша в волейболе.

– Почему я не удивлена тому, что ты играла в волейбол?

Кайри посмотрела ей в глаза.

– Это лесбийская шутка, не так ли?

– Может быть.

– Мне нравится. Я даю тебе два очка.

– Сколько нужно очков, чтобы ты ушла?
– спросила Элли.

– Ты, - сказала Кайри, указывая на нее.
– Ты скряга.

– Одно очко за использование слова «скряга».

– Потрясающе. Теперь у меня четыре очка. Двадцать пять, и ты расскажешь свою историю. Хорошо?

– Ладно. Если наберешь двадцать пять, я расскажу тебе, почему я здесь. И, вероятно, ты пожалеешь о том, что вообще спросила об этом.

– Уверена, именно так и будет. С нетерпением жду, чтобы сожалеть об этом.

– А теперь можешь уйти и оставить меня одну, - сказала Элли.
– Мне действительно нужно работать, а ты серьезно отвлекаешь меня.

– Ухожу. Но буду доставать тебя, пока не наберу все двадцать пять очков.

– Тебе придется придумать что-нибудь поинтереснее, чем жалкую шутку о члене. Я суровый судья, в средней школе я рассказывала шутки о члене получше, чем твои. Совершенствуй свои навыки, ладно?

– Да, мэм, - ответила Кайри, отсалютовала ей и спрыгнула с тумбы.
– Увидимся вечером. Ты заканчивай свою работу. А я узнаю, что тебе можно сделать со своей жизнью.

– О, ты собираешься выяснить это за меня?

– Да.

– Хорошо. На одну проблему меньше, - ответила Элли, взяла следующую салфетку, которую будут использовать сегодня за ужином, вытирать рот какой-нибудь пожилой монахини, и вернут на повторную стирку, повторную сушку, повторную глажку и использование. И так до бесконечности.

– Увидимся позже, - сказала Кайри, направляясь к двери.
– Счастливой глажки, Элли.

– Эй, Кайри?
– Позвала Элли. Кайри остановилась и обернулась.

– Что?

– Я серьезно. Мать-настоятельница действительно не хочет, чтобы я отвлекала тебя. Если она узнает, что мы слишком много болтаем, она может не позволить мне остаться, а мне больше некуда идти.

– Я никому не расскажу о нашем разговоре, - ответила Кайри.
– Твои секреты, которые ты мне не рассказала, в безопасности со мной. Главным образом потому, что ты не рассказала их мне.

– Спасибо. Мать-настоятельница на самом деле не хочет, чтобы я была здесь. Она делает моей маме одолжение.

– Если тебе от этого станет легче, - сказала Кайри у порога, - я хочу, чтобы ты была здесь.

Слова, такие простые и добрые, обрушились на Элли цунами и утащили ее вниз. Они затягивали ее глубоко вниз, и прошло несколько секунд, прежде чем она смогла вдохнуть снова.