Угу. Пообещал. А я поверила.

Но если то, что Дэрек откровенно кайфовал, пока я начесывала Тень за ухом, это прилично, что тогда в его представлении неприличное?

– Если Нарисса меня убьет, изучать будет нечего, – добавляю, чувствуя, что усталость берет свое и наваливается тяжеленным мешком. Неудивительно: столько приключений только за один день. Да и ночь на дворе.

– Да, конечно, – легко соглашается он. – Но с чего ты решила, что она хочет это сделать?

– Я не решила. Я это точно знаю. А ты сам вызвался помочь, – заявляю с уверенностью, которую все-таки не испытываю. Я даже не понимаю, как лучше объяснить это. И решаю просто говорить, как есть. – Короче, в мою грудь воткнут кинжал. Я его не вижу, но он там… Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.

Дэрек смотрит на меня странным образом. Хмурится и почему-то немного двоится.

– А еще она пообещала тому типу в сапогах с узором, как у тебя, что обязательно убьет меня… И вообще, может это был ты, а я и забыла про это… Это все было тогда таким не важным, пока ты лежал в крови тут на полу…

О... Как же тяжела голова...

Мне бы оказаться сейчас в своих комнатах. Переодеться во что-то другое, снять этот дурацкий корсет, улечься на мягкую кровать… Мне бы…

Чихаю. Просыпаюсь.

Днем.

Далеко не сразу понимаю, где я.

Привыкшая за эти дни просыпаться в замке у Нариссы, по началу я смотрю на обстановку вокруг, как на продолжение сна с мотивом космооперы. И первые пару минут любуюсь футуристичным светлым дизайном, полным фантастического уюта и простора. И тем, как огромное зеркальное окно на одной из стен, сквозь которое в комнату льется солнечный свет, только усиливает этот эффект.

Но потом вспоминаю: я на Отборе, а это – моя спальня. И я сейчас лежу на мягкой, пружинистой и удобной кровати, которая хоть и не похожа на капсулу космического корабля из фильма о будущем, но на что-то такое намекает. Кровать заправлена, и я ладонями ощущаю прохладу гладкого покрывала, сшитого из мягко мерцающей ткани кремового цвета.

Да, я точно в той самой комнате, из которой меня забрала Тень. Или не забрала? Не могу сразу понять, что из того, что со мной вчера было – взаправду. А что приснилось. А все потому, что на мне надето то самое платье, в котором я танцевала на балу.

Но, бегло осмотрев себя, убеждаюсь: это платье точно пострадало от спасательных действий. Да и разговор с Дэреком вспомнился, как и просьба, называть его по имени. И с ней я, кажется, согласилась. Но что было потом? Мы же говорили о чем-то еще, да? Или нет? А как оказалась здесь? Он меня сюда принес? Сам? Тащил через весь замок?

Только бы не так! Очень не хочу, чтобы для всех и каждого я оказалась той, кто в первую же ночь заночевала у шана, а он ее потом еще и сбагрил в бессознательном состоянии.

Ну Дэрек же не дурак так делать, да? Вроде на дурака не похож. Но кто его знает...

Что ж, по крайней мере, меня никто не раздевал. Проснись я сейчас голой, ситуация была бы в сто крат хуже. Ведь так? Но стоит только представить, как его руки снимали бы с меня вот это самое платье, как щекам сразу становится жалко.

Это гормоны! Не иначе.

Плохие гормоны!

От самобичевания отвлекает нежная мелодичная музыка, разносящаяся по комнате. Требуется время, чтобы понять, что кто-то «звонит» в дверь.

Пока иду туда, сигнал повторяется еще раз. Вижу в монитор системы пропуска двух однообразно одетых худых женщин лет сорока с прическами-пучками и в строгих платьях из категории «от сих до сих и сотня пуговичек». Прислуга? Думаю да, так как между ними в воздухе висит серебристый поднос, заставленный блюдами с едой.

В этот раз на мою команду система мигает зеленым, и строгие дамы с очень недовольными лицами входят в комнату.

Интересно, а почему ночью двери не хотели меня выпускать? Входы и выходы запираются на ночь? Или все-таки Дэрек оставил дверь открытой?

– Нэннэ, – вместо приветствия бросает одна из служанок, щедро приправив тон презрением, – сколько можно спать? Вы понимаете, что это неприлично, заставлять шанов ждать так долго?

Пока опешиваю от этого, веселья добавляет вторая:

– А вас в монастыре не учили чистоте? – вторит она, поджимая губы. – Вы даже помыться с утра не смогли! Или это, – она окидывает меня взглядом, от которого я действительно чувствую себя грязной, – ваше привычное состояние?

Сперва теряюсь. Это что за ерунда? Слуги у Нариссы может тоже оценивали меня не очень хорошо. В друзья не набивались уж точно. Но ничего подобного себе не позволяли. Эти же женщины считали меня недостойной персоной, которая вообще не должна была здесь находиться.