Селена шмыгнула и вытерла нос ладонью. Ее веки стали горячими, пока она двигалась по комнате по шагу.

Она остановилась в футе от него, смотрела на твердые черты его спины, на то, как темные волосы чуть завивались у шеи. Его руки были сильными, но и нежными.

Что-то таяло в ее сердце.

Она хотела помочь юному лорду, который вел народ Северных берегов силой своего дара, который смеялся и относился ко всем людям как к равным, который отдал шанс жениться на другой, чтобы спасти жизнь женщины, пытавшейся его убить.

Селена пересекла расстояние между ними, сунула руки под его и сплела их на его груди, прижалась щекой к изгибу его шеи.

— Мне жаль, — прошептала она. — Я хотела бы забрать твою боль. Я хочу… — ее слова прервал всхлип. Ее сердце словно раскололось, и река, что замерзла, теперь снова текла под весенним солнцем.

Она прижалась сильнее к его шее лицом, сжала его тунику пальцами. Как бы сильно она ни жмурилась, горячие слезы лились по ее щекам. Она хотела убрать боль из этого мира. Боль от смерти, болезней, войны и даже рук остальных.

Если бы только она умела исцелять, а не вредить.

Она не успела отреагировать, Дамиен обернулся.

— Селена, — хрипло сказал он.

Она подняла взгляд, слезы покрывали ее ресницы, руки все еще были под его.

Его синие глаза потемнели, отражали только искры света из камина. Его рот открылся и закрылся, он склонился ближе.

Сердце Селены билось в горле. Она ощущала его теплое дыхание на лице.

Он собирался поцеловать ее?

Он замер, губы были возле ее, а потом поднял голову и поцеловал ее в лоб, притянул Селену ближе и опустил голову рядом с ее, подбородок лег на ее плечо. Запах гвоздики, корицы и сандала наполнил ее ноздри. Она слышала успокаивающий стук его сердца.

— Спасибо, — сказал он, теплое дыхание задело ее ухо.

Они стояли возле окон, ветер бил по стеклу от зимней бури. Ее пальцы уже не мерзли. Дамиен согрел ее полностью.

21

Как бы Дамиен ни старался держать себя в руках, годовщина смерти его родителей и Квинна все еще била как кулак по животу, лишая дыхания, оставляя дыру в его теле. День близился, и печаль лишала его сил и воли, пока он не сдался и не изолировал себя. Не помогло и то, что он уже ощущал вес двух барьеров, поднятых для защиты его народа.

А потом появилась Селена, когда было больнее всего.

— Мне жаль. Я хотела бы забрать твою боль.

Ее руки обвили его, он ощущал тепло ее тела, влагу от ее слез на его шее. Он не помнил, когда его в последний раз обнимали.

Он едва смог произнести ее имя, когда обернулся. Ее глаза блестели от слез, его сердце колотилось в груди. Он вдруг захотел поцеловать ее, показать ей свои чувства, потому что не мог произнести слова.

Но предупреждение звенело в его голове. Она еще не была готова. И он склонился и прижался губами к ее лбу, а потом притянул ее ближе и вдохнул запах ее волос и кожи.

В тот миг Селена тихо прошла в пустое место, оставленное смертью его семьи.

Шли минуты. Комната была тихой, лишь выл ветер снаружи, да трещал огонь.

— Я могу что-нибудь сделать? — Селена нарушила тишину. Она подняла голову с его груди.

— Нет. Твоего присутствия достаточно, — больше, чем она знала. — Спасибо, что пришла.

— Я никого не теряла, но оставила позади людей, которых люблю. Это… больно.

Он потирал ее спину, сердце болело за ее потерю.

— Знаю, — он хотел бы сказать больше, сказать ей, что однажды она их увидит, но не мог. Дом Рейвенвуд и дом Марис были разделены, и кто знал, когда она сможет снова увидеть семью и любимых?

Ее голова опустилась, она медленно шагнула назад.

— Я рада, что пришла. Тэгис переживал за тебя. И я тоже, — она посмотрела на окно.

Его губы дрогнули. Селена была не из любителей физических прикосновений. Учитывая историю ее семьи, это не удивляло. Дамиен посерьезнел. Его семья была любящей и щедрой со словами и эмоциями, и он скучал по этому после их смерти. Может, он мог поделиться этой частью своей семьи с Селеной, если она когда-нибудь захочет.

Она сделала еще шаг назад.