Разумеется, именно таким образом возвращались взятые напрокат вещи… Вот только, пронеслось между приступами ужаса в голове жертвы, едва ли меня отвезут туда, где сотрудники прокатной фирмы смогут найти…

Что касается преступника, то он осуществлял заранее разработанный план. Собственно, всё было просто. Извлечённый из тела жертвы маленький идентифицирующий чип он поместил в пакетик. Затем поднёс к электронному замку на дверях и покинул квартиру, ничего не взяв. Спустился по лестнице, улучив момент, когда никто не видит, с помощью того же чипа открыл входную дверь и вышел на улицу. Теперь он мог идти, куда хочет. А для системы безопасности, — и для тех, кто будет вести расследование, — всё будет выглядеть так, как если бы жертва сама, вскоре после того, как вернулась домой, снова покинула квартиру. Добровольно и самостоятельно, потому что никто бы не рискнул тащить сопротивляющегося человека по коридорам высотки. Это было бы безумием, а он — не безумец.

Даже если кто-то подумает иначе, ухмыльнулся преступник, выходя под начавшийся слабый дождик.

В конце концов, Лаура сказала, что гостя нужно накормить. Ян подумал, что она решила продемонстрировать способности хозяйки, однако возражать, разумеется, не стал. А скоро с удивлением смотрел в тарелку.

— Что это?

Впрочем, у него появилась догадка, но поверить в такое… Однако хозяйка ответила:

— Отбивная.

— Ты … ешь мясо? Не только … держишь в неволе животное?! — Он снова бросил взгляд на клетку с попугаем, который несколько раз, казалось, присоединялся к разговору. — И … при том, что служишь в полиции?

Удивление было понятно. Если держать домашнее животное не было запрещено (хотя не было и обычным), то убивать животных и пользоваться плодами такого убийства — считалось недопустимым.

— У нас смотрят на это сквозь пальцы, — пожала плечами Мартинес. — Знаешь, почему? Да ты ешь… — Она улыбнулась. — Потому что … наше начальство понимает, что нам для работы на улице нужно много сил. Больше, чем у обычного человека. Если мы будем слабее преступника…

— А … это действительно придаёт силы..?

— Да. А ты что, не пробовал..?

— Представь себе! — Теперь улыбался Ян. — Но мне нравится!

— Вот и отлично. Почувствуешь… Силы ведь нужны будут, правда..?

— А … где ты его берёшь?

— Чёрный рынок! — Лаура продолжала улыбаться. Что касается Яна, то него голова шла кругом от таких новостей, ибо о существовании чего-либо подобного в Городе Луны он даже не подозревал. Чёрный рынок? Да ещё и еды? Да ещё и мяса? А откуда оно сюда попадает, и как, спрашивается, на этом рынке можно расплачиваться, если наличные деньги остались в далёком прошлом? Банковские счета управлялись с помощью того же чипа-идентификатора, который он носил на пальце в виде кольца, — и Лаура тоже, — а многие другие — вшивали под кожу, чтобы уж точно не потерять. Но это технические детали.

— Но … ведь это было животное … как и Оскар…

— Ты хочешь спросить … не жалко ли мне..? А когда приходится человека арестовывать и в тюрьму отправлять, — как ты думаешь? — Теперь Лаура была серьёзна. — Это всё жизнь. И вечной она не будет. Ни у нас, ни у животных… Оскар, кстати, вполне вероятно, нас переживёт.

— Да уж, радостная мысль! — Ян ещё раз посмотрел на птицу. Но думал при этом о другом. С чего это Лаура … на первом свидании стала потчевать его запрещённым мясом, да ещё и разговор такой завела? Она же — опытная сотрудница полиции. И так доверяет..? Кажется, это не просто так. Хотя … они нравятся друг другу… Но за этим, кажется, стоит что-то ещё. Что..?

Впрочем, он решил пока что плыть по течению. Получая удовольствие … для начала от вкусной еды… И удивлялся сам себе: то, что считалось не просто незаконным, а неприемлемым из-за жестокости, — не вызывало угрызений совести. Почему? Неужели только из-за Лауры? Поддерживая разговор и стараясь не подавать виду, Яе пытался анализировать происходящее … и себя, и её… Так, как делал это, когда искал неисправность в сложных механизмах многоэтажной теплицы, где работал. Найти её и устранить часто удавалось именно благодаря логике, — и, конечно, знанию того, что и как там устроено, что и как работает. Но сейчас… Он сам не мог понять, что происходит в собственной душе, в собственном мозгу. А что касается девчонки — тем более, там, кажется, есть что-то ещё…

Много позже, оглядываясь назад, Ян удивлялся, что ему даже не пришло тогда в голову слово «опасность». Хотя и понимал: даже если бы пришло … вероятнее всего, ничего бы не изменилось.

— Всего лишь реализм. — На тарелках, надо сказать, ничего не осталось, и Лаура поставила их в моечный аппарат.

— Хм… Давай о чём-нибудь более весёлом…

— О том, чтобы утром яичницу приготовить?

— Да уж, ты … позволяешь получить новые ощущения!

— Ещё и как! Кстати, помоги разложить этот диван…

— Хм, ты рассказывала, что Оскар учится говорить, повторяя за человеком…

— Ты опасаешься, что он расскажет … про те, что мы едим?

— Нет, чем мы будем заниматься.

— А у кого-то будут сомнения? — Лаура как раз убирала с дивана смартфон, который сама же положила туда раньше. И теперь подняла его так, как будто давала понять: мы же сами показали всем и каждому…

— Наверное, нет. Но он расскажет подробности…

— Да наплевать!

Всё-таки странные разговоры, — учитывая, как и для чего мы тут, подумал Ян. Или это мы странные? Но за собой такого он раньше не замечал, значит, дело в Лауре? Или в том, что … у неё стоит за этим?