Шрифт:
— Не наговаривай! — фыркнула я обиженным ежиком и ткнула его локтем в бок. — Я похудела на два килограмма!
А потом Луна стала ярче, я заметила, как что-то свисает у него с головы и напряглась.
— Ой, что это?!
Потянула за это, невесомое, но уже четкое и различимое. Покрутила в ладони, но так и не поняла. Никита забрал у меня находку, развернулся боком, позволяя соединиться и Лунному свету, и свету от фонаря и продемонстрировал длинную белую нить.
— И что это? — настаивала я на точном ответе.
— Можешь порадоваться, мстительный страусеныш! — объявил с горечью он. — Твои волосы из-за меня когда-то стали всего лишь седыми, а я из-за тебя не только седею, но, как видишь, сразу лысеть начинаю!
Глава № 30
Вечер давно перешел в ночь, наверное, уже и ночь подумывала отдохнуть и поменяться местами с утром, а я никак не могла уснуть!
Перевернусь на один бок, на другой, лягу на живот — а сна ни в одном глазу! И где справедливость? Никита лежал под боком и даже не шевелился! Как припечатало его на левом боку, лицом к окну, а ко мне спиной.
А самое обидное — спит-то как? Богатырским сном просто! А когда я с трудом упросила его остаться, обещал совершенно невероятное:
— Анька, — сказал он мне, — я ведь рядом с тобой не усну.
И я еще утешала, что ничего, мол, вместе с бессонницей бороться куда интересней! И вот он спит себе, а я борюсь с подушкой — может, все дело в ней? И если ее хорошенько взбить…
Нет, я в шоке!
Уж как я колотила, как я старалась и била по наволочке и пуху, а Никита и дальше тихонько и ровно сопит! Хоть бы перевернулся на спину, что ли? Может, если бы я легла на него, а не на эту подушку, я бы тоже уснула!
Озаренная этой мыслью, я радостно подскочила в кровати, прикоснулась к бедру Никиты и осторожно, но настойчиво попыталась перевернуть его на спину. Он вздохнул и… не поддался.
Мне даже показалось, что я ощутила осознанное сопротивление, но нет. Он же спит. В отличие от меня.
— Пока я тут мучаюсь… — пропыхтела обиженно и, обняв мужчину, вновь потянула его на себя.
Наконец, Никита перевернулся на спину с таким измученным вздохом, словно это он тут трудился в поте лица, а не я!
— И пледом укутался. — с недовольством потянув за кончик кокона, в который он себя спрятал, прижалась к его боку и накрыла уже нас двоих.
А потом, ощутив, что его тело такое же горячее, как мое, решительно скинула плед с нас обоих. И логично. Если мне жарко, хотя я лежу в одних трусиках и короткой майке, то каково ему в брюках? Да, домашние, не на выход, и торс у него обнаженный, и все-таки…
— Без одежды тебе было бы удобней, я думаю, — проворчала тихонько.
Грудь Никиты резко поднялась и… медленно опустилась. Терпеливо выждав, когда все станет, как было, легла рядом с его подмышкой, умиротворенно выдохнула и закрыла глаза.
Я думала, что меня тут же охватит сон, но сердце Никиты так настойчиво стучалось ко мне… тук… тук-тук… что я снова вернулась в реальность.
И уже вот так, в безопасности и полном покое, поняла, почему не могу уснуть, почему не хотела отпускать Никиту из комнаты, и почему даже сейчас, когда лежу рядом с ним, чувствую некое недовольство. И азарт. Нет не так — скорее искорки адреналина, любопытства и нетерпения.
Обнаженный торс мужчины выглядел соблазнительно в лунном свете, и мои пальцы не задержались только в области сердца. Этого показалось мало, хотелось погорячее. Очертив аккуратный пупок, они вкрадчиво забрались под резинку мужских штанов, пробежались вдоль огненной «линии», а потом уверенно ее обхватили.
— Анька! — послышался выдох.
Но мои руки не желали ни медлить, ни останавливаться. Более того, понимая, что нас застали, но не прогнали, они стали гораздо решительней. Как и я. И спустя всего секунду штаны мужчины были приспущены, а его член вырвался на свободу. Толстый, горячий, по-прежнему, пугающий меня своими размерами, и в то же время умоляющий своей смазкой рискнуть, попробовать, ведь он так старается, чтобы мне было легче…
Приподнявшись, скользнула кошкой вдоль тела Никиты и разместилась напротив возбужденного члена. Мои пальцы прохаживались, гладили, примерялись, пробовали на ощупь, а я уже знала, что хочу это сделать. Хочу. Знал это и мужчина, глаза которого пристально за мной наблюдали, и бедра которого чуть приподнялись в нетерпении.
— Я хочу полизать тебя, — избавив его окончательно от штанов, отбросила их в сторону, разместилась с большим удобством и посмотрела в лицо мужчины. — Хочу взять в рот.
Резко выдохнув от привкуса моих слов, Никита приподнялся, чтобы видеть мои глаза.
— Это шок, — сообщил он мне, потянул за волосы, запрокинул мою голову и лизнул меня в шею. — Это шок, Анька!
Его язык скользил жарко и лихорадочно, будто боясь, что один из нас очнется и передумает. Огненные волны медленно расплывались от шеи вдоль всего моего тела. Я выгнулась навстречу мужчине и языку склонила голову, чтобы им было удобней ко мне прикасаться, и неосознанно застонала, ощутив язык уже с другой стороны. Соски заныли, они просились в мужские ладони, но все, что я могла им пока обеспечить — это трение о мужскую грудь. Вот так, задевая его соски, соприкасаясь мягкостью с жестким.