Шрифт:
– Интересно, как сильно мы заблуждаемся сейчас, полагаясь на наши знания? Что видим иначе, чем это есть на самом деле?
– Думаю, когда-нибудь человечество обязательно об этом узнает.
Мы выходим из обсерватории потрясенные каждый своим откровением, но вдохновленные увиденным и друг другом. Уставшие и довольные возвращаемся в город и ужинаем в половину третьего ночи в незнакомом мотеле на одной из дорог, ведущих к Джексонвиллу. Смотрим друг другу в глаза, стаскивая из тарелок кусочки еды, и я понимаю, что еще никогда прежде не был так счастлив.
Глава 14
– Спасибо тебе за этот день, принцесса.
– Алекс, ну какая я принцесса? У меня нет ни свиты, ни дворца. Только каморка, так что я скорее уж Золушка…
Я обнимаю Лену у двери ее квартиры и касаюсь полураскрытого рта своим. Еще не целую, но пробую губы девушки, заново узнавая ее вкус. Закрыв глаза, подхватываю их – мягкие и податливые, с теплым дыханием на коже, ругая себя, что сорвался, но не трогать ее не могу.
Она устала и замирает под моей неожиданной лаской, так и не договорив. Поднимает руки на плечи, не отвечает, но присушивается к ощущениям, и я заставляю себя отстраниться, чувствуя, как от желания шумит в голове.
– Прости. Знаю, что тороплюсь, но это сильнее меня.
– Нет, я не против. К-кажется… - она смущенно опускает взгляд, проведя ладонью по лбу. – Просто… у меня мало опыта. Я не ожидала.
– Тебе пора идти, скоро рассвет. Будет лучше, если ты встретишь его дома.
– А ты? Где живешь ты? – она вновь поднимает глаза, так и не получив от меня ответ на этот вопрос.
– Далеко от тебя, но расстояние не помеха. Я позвоню вечером?
– Да.
– Тогда до вечера?
– Пока.
Казалось бы, уже все сказано и ночь для нас почти закончилась. Сейчас самое время разойтись, так почему ее рука все еще в моей, а сам я не сделал и шагу?
Лена смотрит прямо, без тени лукавства в глазах, и удивляется своим мыслям так же искренне, как спрашивает меня:
– Что происходит, Алекс? С нами? Почему я не могу просто уйти, даже зная, что увижу тебя снова?
– Потому что я тебя так и не отпустил.
– Так не бывает.
– Бывает. Жаль, что не могу сказать тебе все, о чем думаю.
– Не нужно, я это знаю.
– Что ты знаешь?
– Что тоже не хочу, чтобы эта ночь вот так закончилась.
Мне знакомо множество чувств, от равнодушия до холодной злости. У меня случались разговоры с девушками, которые я легко обрывал. Всегда уходил, оставаясь один. Но то, что происходит со мной сейчас, переворачивает мой мир с ног на голову.
– А что ты хочешь, Лена? Скажи, нас никто не слышит, и я сделаю.
И она говорит. Негромко, но на этот раз не отводит взгляд:
– Ты поцелуешь меня еще раз? Я очень этого хочу.
Конечно, я целую ее. Погладив подбородок, притягиваю ближе и теперь по-настоящему накрываю нежные губы своими. Целую, зарывая пальцы в волосы, припадаю к ней с желанием и тоской, вспоминая, сколько ощущений эта девчонка всегда будила во мне. Целую… пока не остается дыхания, и пока стук ее сердца у моей груди, не говорит, что пора остановиться.
Из дневника Алекса Райта
« … Примерно, это звучало так: «Внимание, тишина! А сейчас прозвучит Французская сюита Иоганна Баха ми бемоль мажор в исполнении участницы ансамбля, ученицы нашей школы – Лены Холт! Поприветствуем же юную исполнительницу аплодисментами!»
Объявляя очередной номер на школьном концерте перед директором и классами, невысокий мистер Вайман не дотянулся до заклинившего на стойке микрофона и все это прокричал, чем вызвал у всех в актовом зале смех, поэтому Лене пришлось нелегко. Она волновалась, но теперь-то я точно знаю, что зря. Сегодня она впервые сыграла на фортепиано перед всей школой, и это было просто здорово! Жаль, что у меня нет слуха, и я ничего не понимаю в классической музыке, иначе бы смог проводить с ней больше времени в музыкальном классе.
А может, мне научиться играть на флейте? Или что там есть полегче? Маракасы, например. Ха!
Нет, все-таки в музыке я полный профан!
Когда я вечером сказал об этом Лене, она ответила, что это нормально. Что у людей должны быть разные таланты, иначе не интересно. И что она никогда не сможет написать такое же сочинение по литературе, как я. Или стать неприветливой и холодной, как Картер, даже если очень постарается. «Вот в чем талант твоего брата, Алекс. Он черствый и просто не способен чувствовать!»