– Он со всем уважением просит вас о встрече завтра в три часа пополудни в дворцовых садах.

Лео фыркнул:

– Значит, сюда он прийти не мог, а завтра готов встретиться в дворцовых садах?

– Стены таверн имеют множество ушей.

– А в дворцовых садах их нет? Если он не может выйти на улицу, то как рассчитывает попасть на территорию дворца? Откуда мне знать, что это предложение – не какая-то ловушка?

– Покорнейше прошу меня простить, Ваше Высочество, но я не могу ответить на ваши вопросы. У Лизандра имеются свои способы, и я не стану делать вид, будто понимаю, как он делает то, что делает. Он решил, что территория дворца является для него самым безопасным местом. Никому и в голову не придет искать его там, не так ли? И он покорнейше просит вас о встрече, без каких-либо советников и наблюдателей.

К Лео вернулись все его прежние подозрения. Что нужно от него этому человеку?

– Я ничего не знаю о работных домах! – выпалил он. – Я пребываю в полном неведении. Последние шесть лет я провел в Англии. Почему бы ему не прислать мне письмо? Почему он решил похитить меня в день свадьбы моего брата?

– Я искренне сожалею, если вы полагаете, будто вас похитили или…

– Или собираются убить, – напомнил ему Лео.

Мужчина поморщился:

– Вы должны знать, что в вашем окружении есть люди, которые готовы помешать любой его попытке снестись с вами.

Лео во все глаза уставился на собеседника. На что это он намекает? Что вокруг него кишат шпионы?

– Кто? – требовательно вопросил он.

Здоровяк, стоявший вдали, вдруг негромко свистнул. Коротышка вздрогнул.

– Завтра, в дворцовых садах, в три пополудни. Прошу вас. Это очень важно, – сказал он и поспешил к выходу из переулка.

– Подождите! – опомнился Лео. – Эй, постойте!

Но ни один из них и не подумал остановиться. Лео шагнул было вслед за ними, но опоздал, пусть и ненамного. К тому моменту, как он подошел к выходу из переулка, оба уже исчезли. Диким взглядом окинув улицу, он заметил, что к нему идет Кадро.

– Где ты был? – воскликнул Лео.

На лице Кадро отобразилось удивление.

– Мы нашли ваш экипаж, Ваше Высочество. – Он кивнул куда-то за спину Лео.

Тот резко развернулся – подле застывшей в ожидании кареты стоял Артур, мрачно глядя на нескольких человек, что собрались на другой стороне поглазеть, за кем это прибыл столь роскошный экипаж. Лео вновь перевел взгляд на Кадро, чувствуя, как смятение его лишь усилилось. Получается, его телохранители знали, что ему хотели передать весточку? Или они и сами были участниками заговора? Быть может, они и есть те самые шпионы? В Лондоне, после убийства Матуса, Бас сказал ему, что отныне не может доверять никому. Но Лео и представить себе не мог, что когда-либо это недоверие распространится на двух человек, которые вот уже несколько лет оставались его верными спутниками, пусть и нанятыми.

Растерявшись окончательно, он более не сказал ничего, а лишь развернулся и широким шагом направился к карете. Ритм его походки был куда увереннее, чем тот, в каком билось его сердце, выгоняя наружу остатки опьянения.

Оказавшись в уединении экипажа, Лео откинулся на подушки и смежил веки. В затылке угнездилась тупая боль. Нет, это нелепо. Он не станет ни с кем встречаться завтра в дворцовых садах! Он злился оттого, что его с такой легкостью загнали в угол, и клял себя за собственную беспечность.

Ярость смешалась с элем, и рот его наполнился горечью.

Платье, которое Каролина надела на королевский бал, было самым шикарным из тех, что она когда-либо видела. Светло-голубое с золотом, сшитое по последней алусианской моде, оно так тесно облегало ее фигурку, что она едва могла дышать. Впрочем, обращать на это внимание она не собиралась – платье вызовет неподдельное восхищение у столь многих леди и джентльменов, что неудобства можно было перетерпеть.

Правда, сей наряд обошелся Каро в столь умопомрачительную сумму, что ей пришлось убеждать модистку выставить за него счет двумя отдельными чеками в разные месяцы, каждый на половину суммы, чтобы ее братец Бек не догадался бы о том, сколько оно стоит на самом деле. Он имел дурную привычку выходить из себя, когда она покупала наряды и аксессуары к ним. А еще, поскольку ей не понравился готовый шлейф, новый она сшила сама. В ее глазах он выглядел настоящим произведением искусства.

Готовясь к балу, Каро надеялась вызвать у Холлис восхищение платьем, рассчитывая на ее похвалу, но та, по своему обыкновению, горбилась над бумагами, строча заметки для своего периодического издания.

Газету, выпускаемую Холлис, основал ее покойный супруг, сэр Персиваль. Его стараниями раз в месяц начало выходить консервативное издание, освещавшее политические и финансовые новости из Лондона. После его трагической гибели в результате инцидента с каретой Холлис отказалась продавать газету. Она решила, что газета должна увековечить память мужа. Однако же, совершенно не разбираясь в политике и финансах, она перевернула издание с ног на голову, посвятив его тем вопросам, которые интересовали женщин. Теперь газета выходила уже два раза в месяц, тираж ее втрое превысил тот, что существовал при сэре Персивале, и демонстрировал тенденцию к дальнейшему увеличению.