Кстати, раз уж мы заговорили об Элизе, она как раз пробралась к ним сквозь толпу в сопровождении своей верной компаньонки.

– Ты должен попробовать шампанское! – воскликнула она, салютуя бокалом Басу. – Оно просто чудесное.

– А-а, дар французского посланника! – откликнулся Бас.

– Того доброго человека? Он ведь прислал нам еще и вино, не так ли? Следует подружиться с ним немедленно, – провозгласила Элиза и огляделась по сторонам, словно высматривая упомянутого дипломата.

Очевидно, для нее это был уже не первый бокал сегодня.

– Мы похожи на труппу веселых трубадуров! – воскликнула сестра Хока, приобняв Элизу одной рукой за плечи. Ее взгляд был устремлен на Лео, искрясь, как он подозревал, не меньшим количеством шампанского, нежели употребила вовнутрь Элиза. – Итак, Ваше Высочество, что скажете? – обратилась она с вопросом к Лео. – Церемония вышла превосходной, верно?

– Так и есть, – подтвердил он, одновременно спрашивая себя, сколько ему еще придется вести пустые разговоры, прежде чем удастся улизнуть.

– Я так рада, что наши мысли совпадают! Я даже начала беспокоиться о вас – вы выглядели таким мрачным, стоя рядом со своим братом.

От неожиданности он даже растерялся. Это он выглядит мрачным?

– Прошу прощения?

– Каро! – со смехом воскликнула Элиза. – Перестань!

– Но ведь это правда!

– Я уверена, что Его Высочество был весь на нервах, совсем как я, – заявила миссис Ханикатт. – Это просто ужасно – стоять перед всеми этими людьми, которые глазеют на тебя.

Ее слова изрядно насмешили Баса, и он покосился на брата.

– Так ты был в ужасе, Лео? – подмигнув, осведомился он.

Лео совсем не было страшно. Откровенно говоря, он уже с трудом сохранял вертикальное положение.

– Я наблюдал за торжественными мероприятиями.

– Торжественные мероприятия! – Сестра Хока расхохоталась, словно он отпустил забавную шутку. – Напротив, мероприятие как раз радостное! Я еще никогда не видела нашу дорогую Элизу такой счастливой. Причем настолько, что я ей даже завидую.

– Завидуешь чему? – переспросила Элиза.

– Тебе, дорогуша! Возможности пройти по проходу в церкви в ослепительном платье, как у тебя, опираясь на руку симпатичного джентльмена. Вот как вы, – и она подмигнула.

Все предпочли дружно промолчать. Лео же был поражен в самое сердце. Разве можно так откровенничать, выставляя свои самые сокровенные чувства напоказ?

Сестра Хока, окинув присутствующих внимательным взглядом, отметила их удивление.

– Что? Разве я не имею права помечтать? – Она рассмеялась. Прежде чем кто-либо успел придумать достойный ответ, она продолжала: – А девочки с цветами разве не восхитительны? – и вперила требовательный взгляд в Лео, словно ожидая его реакции.

Да что такое происходит с этой женщиной? С какой стати она прицепилась к нему с подобными разговорами? Но теперь все обернулись и уставились на Лео, словно и вправду желая узнать его мнение о маленьких девочках, которых он едва заметил. Бас лукаво улыбнулся, явно радуясь тому, что внимание всех присутствующих обращено на брата.

– Я… э-э… да. Если память мне не изменяет, – пробормотал он, отводя взгляд от сестры Хока.

Но она ничуть не утратила присутствия духа и продолжала болтать, что, как он уже понял, доставляло ей удовольствие.

– Я сказала Элизе, что ей нужны подружки невесты, но она ответила, что здесь в обычае лишь девочки с цветами, и я подумала, как бы это смотрелось в столь шикарном месте, как собор, но потом вынуждена была признать, что…

– Прошу прощения, – произнес чей-то глубокий мужской голос.

Лео не видел, как его отец присоединился к ним, пока тот не остановился за спиной сестры Хока. Что ж, у нее, по крайней мере, хватило ума умолкнуть в присутствии короля. Шагнув в сторону, она присела в реверансе.

– Ваше Величество, – торжественно прошептала она.

– У меня нет желания прерывать ваше празднество, но не мог бы я обменяться парой слов со своим сыном?

– Разумеется, – отозвался Бас.

– Нет, ты, Себастьян, продолжай веселиться. Я имею в виду своего второго сына, – сказал отец и улыбнулся Лео.

А тот мгновенно исполнился подозрений. Он с любопытством взглянул на улыбающегося отца, отчаянно жалея о том, что не успел удрать раньше. У отца редко возникала надобность побеседовать с ним наедине, обыкновенно он приберегал все важные разговоры для Баса.