Аванпосты… Самые обыкновенные складские помещения, усиленно охраняющиеся пункты сбора ресурсов. Оставшихся ресурсов, этой разоренной земли. Отсюда, в Батон-Руж, уходят грузовые машины в сопровождении вооруженного конвоя. Сюда же, направляется «дань» из маленьких нейтральных лагерей. Поселений простых людей — мечтающих выжить. Жить спокойно и по возможности «нормально».

«Нормально»… Засранец бы посмеялся… Как он там? Надеюсь, держится…

Голос Феникса вмешался в ход мыслей девушки:

— Аврелий в порядке.

Клементина вздрогнула.

Столько времени рядом с Ним, но вот к «такому» — привыкнуть не так то просто.

Временами Клем удивлялась, как она вообще так спокойно отнеслась ко всему… всему рассказанному. Иногда ее посещала мысль о том, что она совсем не верит в это. Или просто не хочет верить… Смерть. Возрождение. Цели. Предназначение. Древние. Круг. Прошлые жизни. Войны… Снова и снова задаваясь вопросом как такое возможно — дошла до точки… принятия. Или безразличия. Она наверняка не знала. Нет… Знала. Узнала. Слишком много. Нашла такие ответы, для которых не мыслила вопросов. И стала частью Его…

Как Он и говорил.

Когда это произошло?

Когда-то давно.

В другой жизни.

— Ну… я тоже хочу так думать… — Клементина растерянно улыбнулась, — Если бы что-то было не так — мы бы увидели красочный взрыв на горизонте…

— Точно… Ты чего?

Странник мельком взглянул на не спускающую с Него взора Клементину, и вернулся к наблюдению за движением в форте.

— Это ведь была моя идея. Это я виновата в том, что Марк пропал.

— Сколько можно повторять? Он не пропал. Всего лишь — застрял.

Клем потупила взор и тяжело вобрала воздуха в грудь.

— Клементина. Когда ты вот так вздыхаешь…

— Как так получилось?! Я ведь с первой минуты… с первой секунды поняла, что знаю Тебя. Доверилась сразу же. И доверяю… А Ты все время, что-то скрываешь.

— Скорее всего, Я никогда не смогу говорить всего и сразу.

— Ты сейчас опять скажешь, что это для моей безопасности. — иронично произнесла она.

— Так и есть.

— И как же тогда можно требовать от других…

— Клементина, — Странник перебил дочь, — Ты знаешь намного больше, повторю, намного больше, чем кто-то еще из живущих сейчас. Многое вообще можно было тебе и не говорить.

Он повернулся к ней лицом:

— И что же ты делаешь, позволь тебя спросить? Бездумно бросаешься в пасть гиены огненной…

— Те мертвяки мне бы ничего не сделали… — перебила она Его, посреди фразы.

— …или планируешь собственную смерть… Можно Меня не перебивать, когда Я говорю? Речь не о вчерашнем инциденте. — Босс отвернулся и разочарованно вздохнул, — …От этих знаний — начинаешь терять человеческие черты. Инстинкт самосохранения убивается на корню.

— А меня значит можно перебивать? — нахмурилась девушка, пригвоздив Странника на месте, одним лишь взглядом. Резко отвернулась, так и не увидев Его глаз — обращенных к ней. Ее ужасно раздражала Его невосприимчивость:

— Я всего лишь верю в Свои силы. И твои.

— Верить и знать — разные вещи.

Клем недовольно вздохнула — мысленно успокаиваясь. С Ним невозможно «просто поговорить»:

— И еще… постоянно возвращаюсь к вопросам, что не дают мне покоя…

— Сны?

— Да все тоже. Битвы — за которыми я наблюдаю, как бы со стороны. Незнакомые лица — которые я уверена, что знаю. Боль…

— …что невозможно унять. Я знаю… В этом — Моя вина.

— Ну если Твоя дорогая Святая права: то это как раз я виновата. Но ни как не Ты.

— Чушь. Я знаю, что ты меня спасала.

— Вот именно! Видишь?! Ты знаешь! Но я полагаюсь только на Твое мнение… Может это не так уж и глу…

— Даже не начинай. — жестко оборвал ее Феникс, — Это полнейший бред.

— Ну почему? Неужели просто так, Ты существовал только один — все эти столетия? Может, не должно быть больше «таких»? «Помнящих»… Или просто «знающих»?

— Родная… Мне плевать на планы и предназначения. С тобой… С тобой — Я чувствую покой.

— Да… Я, я не могу отрицать, что чувствую себя не так же… Просто…

— Мир покатился в тартарары. Даже если и были какие-то правила — теперь это уже не важно. И Я такой не один. Есть и другие «Предвестники».

— Ты мне не рассказывал…

Странник молчал, что означало лишь одно: «И не расскажет».

— Почему… почему Ты зовешь ее «Санта Муэрте»? — прищурилась Клем, долгое время подбирая подходящий момент, для такого вопроса. — Почему, не знаю… не просто «Смерть»? Или еще как-нибудь? Что в ней святого?

Феникс ответил не сразу:

— А что в ней плохого? Она достойна сострадания и благодарности. Она последний путник — провожающий тебя в конце. Она не виновата в том что люди готовы уничтожать себя по самым нелепым причинам. И самыми изобретательными способами, заметь… По Мне, так приятно же осознавать что душа не будет бродить в одиночестве — пытаясь отыскать путь к упокоению во Тьме. Как считаешь? Просто… просто — такая работа. — Странник улыбнулся, — А еще, ей самой нравится, когда к ней так обращаются.