Из-за поворота продолжали доноситься жалобные всхлипы. Я могла пойти дальше, не обратив на них внимания. Никогда не замечала за собой особого альтруизма, но не в том случае, когда дело касалось детей. А прислушавшись, я поняла, что в кустах плакал ребёнок.

Осторожно-осторожно я приблизилась к разрыву в живой изгороди и заглянула за угол. В тупике на скамейке сидел шестилетний мальчик в коричневой курточке. Маленькие ножки в аккуратных туфельках с пряжками не доставали до земли. Плечи дрожали, лицо было закрыто ладонями, из-под которых раздавался душераздирающий плач.

Это всё ещё могла быть ловушка, часть испытания на пути к цели. Где гарантии, что потерявшийся малыш, которому я предложу помощь, не превратится в чудовище и не попытается меня сожрать? Скажете, бред? Но мы не на Земле — в Тумалоне. Здесь магия такая же обыденность, как у нас кофейные автоматы и шлемы виртуальной реальности. Тем более от демонов с их извращённой фантазией можно ожидать чего угодно.

Лучше иди, Маргоша, своей дорогой. Сама подумай, что делать ребёнку в лабиринте из живой изгороди? Это засада. Точно засада. Даже не сомневайся.

Какими бы разумными ни казались мои рассуждения, они не могли победить горячее желание защитить беспомощное, попавшее в беду существо. К детям у меня было особое отношение. Чем дольше не получалось стать матерью, тем большую нежность я испытывала к чужим ребятишкам. И сейчас не могла пройти мимо. Ну не выдерживало моё сердце детских слёз!

Эх, была не была. Может, никакая это и не ловушка.

К мальчику я приблизилась тихо и с некоторой опаской. Поколебавшись, опустилась рядом на скамейку.

— Эй, малыш, ты заблудился? Где твои родители?

— Папа на работе, — отозвался мальчик.

— А мама?

— Мама умерла.

— А что ты делаешь здесь один?

Ребёнок всхлипнул, по-прежнему прижимая ладони к лицу. Некоторое время я всё ещё надеялась на ответ, а потом снова попыталась что-нибудь выяснить:

— Ты сюда приехал с бабушкой и дедушкой?

Малыш помотал головой.

— С тётей и дядей? 

Ноль реакции.

Я вздохнула и посмотрела в сторону выхода из тупика. Пока я тут пытаюсь разговорить странного ребёнка, гадюка Марианна вместе с другими невестами ищут дорогу к заветной беседке и, возможно, даже преуспели в этом деле.

Словно в ответ на мои мысли в этот укромный уголок ворвалась запыхавшаяся эйра Аннэта, посмотрела на открывшуюся картину, на то, что за нашими спинами тупик, и понеслась дальше. Как бы мне хотелось последовать за ней, выиграть проклятый отбор, но вспоминая небезызвестного Лиса: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Разве могла я бросить своего найдёныша в одиночестве? А если он отправится искать выход из лабиринта и угодит в ловушку?

— Почему ты плачешь? У тебя что-нибудь болит?

— Мне страшно.

— Понимаю, — я неуверенно погладила малыша по плечу, стараясь не напугать. — Хочешь отведу тебя к гостям? Найдём твоих родственников.

К сожалению, про беседку и финал придётся забыть, но что поделать: иногда обстоятельства вынуждают принимать непростые решения. 

Я задумалась, вспоминая обратную дорогу, — путь, по которому вёл меня Алакар. Смогу ли я найти выход из лабиринта без помощи призрачного друга? Не заблужусь ли? 

— Я боюсь, — повторил мальчик тонким жалобным голоском, и моё сердце сжалось от нежности и сочувствия.

— Чего ты боишься, милый?

— Боюсь, — он опустил руки, и я ахнула, увидев вместо лица смазанное пятно, — что ты не отыщешь дверь.

Что за ерунда с моим зрением? Сколько бы я ни пыталась проморгаться, черты малыша оставались размытыми. Я опустила взгляд на дощатое сиденье скамейки, на собственные пальцы с облупившимся маникюром, на туфельки ребёнка с серебристыми пряжками — всё яркое, чёткое. А лица не разглядеть.

— Дверь? О какой двери ты… 

Неужели о той самой? О двери, от которой никак не удаётся отыскать ключ?

— Ключ у тебя есть, — сказал малыш с размытым лицом, словно прочитав мысли, и накрыл мою руку холодной ладошкой. — Он всегда с тобой. Ключ. Всегда.

— Что ты имеешь в виду? Я не…

Что за чертовщина? Картинка перед глазами подёрнулась рябью, и неясным стало всё — не только внешность мальчика, но и скамейка, кустарник за ней, мои собственные руки. Какого дьявола происходит? Снова магия?

Казалось, я только моргнула, закрыла глаза на секунду — и вот передо мной совершенно другой пейзаж. Рыдающий ребёнок, которого я утешала, исчез, зелёный тупичок — тоже. Я стояла в круге свободного пространства, зажатого кольцом живой изгороди. В трёх метрах от меня возвышалась кованая беседка с деревянными лавками и столиком посередине. Внутри и снаружи толпились невесты, добравшиеся до цели. Тут были и Аннэта, и рыжая Люсинда, и паскудина Марианна, взглянувшая на меня с торжеством и высокомерием.