— Не отвечает, — изображает искреннее расстройство. — Вообще мистер Лерой просил его не беспокоить… тем более в столь поздний час.

— Да знаю, — раздражаюсь я, — Но дело срочное, дорогая Мари. Ваша помощь пришлась бы весьма кстати.

Наклоняюсь и подмигиваю ей. Одновременно с этим незаметно кладу за стойку пару крупных купюр.

— Ну что вы, перестаньте! — наигранно возмущается она, возвращает деньги и встаёт. — Я провожу вас.

Ох, мля давай уже быстрее…

Каблучки звонко стучат по венецианской плитке. Спешно переставляет ноги от ушей, активно при этом виляя аппетитной задницей, обтянутой узкой серой юбкой.

Вызывает лифт. Заходим, она нажимает двадцать первый и снова улыбается мне. На этот раз хищно и дерзко.

— Так душно, — машет ладошками и ненавязчиво расстёгивает пару пуговиц на блузке, едва за нами закрываются двери.

Я вскидываю бровь. Сколько таких было не сосчитать…

— Или мне жарко, оттого, что рядом такой горячий парень, — игриво хихикает, делая шаг вперёд. — Вам говорили, что у вас дико сексуальное имя, Исайя…

Это её «Исайя» звучит как «о да» из немецкой порнухи.

— Много раз, — отвечаю я, наблюдая за тем, как она дёргает свою белоснежную блузочку, изображая окутавшую её духоту и нехватку кислорода. — А глаза у вас какие… такие голубые. Как небо и океан солнечной Калифорнии. Не утонуть бы…

Окидываю администраторшу любопытным взглядом. Тот ещё экземпляр.

— Ох! — всплёскивает руками.

Ну что ещё?

Девица резко опускается вниз. Что за…

Старательно завязывает мне шнурки на туфлях. ****ец.

— Бриони, — заявляет восторженно и деловито. Демонстрирует, что разбирается в брендах. — Не хватало ещё, чтобы вы, нечаянно разбили нос!

Поднимает голову, приоткрывает рот. Я, не стесняясь, рассматриваю предложенный товар. Ракурс что надо. Засвечивает грудь. Типа ненавязчиво. Стреляет в меня похотливым взглядом.

— Вы так заботливы, Мари, — ухмыляюсь, глядя на неё сверху вниз. Засовываю руки в карманы.

В голову ударяет одна весьма откровенная и неприличная картинка. Чувствую, как в момент подкатывает возбуждение.

— Я умею быть полезной, мистер Ричи, — горячо заверяет она, медленно поднимаясь.

О, не сомневаюсь, маленькая дрянь.

Лифт останавливается, двери открываются. Рыжая протискивается мимо, нарочно задевая мою грудь своими верхними девяносто.

— Сюда, пожалуйста, — проходит по коридору. — Люкс 111.

Останавливается и оборачивается.

— Пришли.

— Чудно.

Всё ещё стоит, загораживая собою нужную мне дверь.

Дотрагивается до моего воротника. Будто поправляет. Ненавязчиво касаясь коготками шеи. Скользит проворной ладошкой ниже. По груди, животу.

— Могу я сделать для вас и вашего друга что-то ещё, мистер Ричи? — интересуется, с придыханием томно закусывая губу. Пальцы её в этот момент уже опускаются на пряжку ремня, а затем и ниже. Жестом профессионалки накрывает пах ладонью.

На всё готова. Даже на тройничок по ходу. Хотя Лерой сейчас вряд ли оценит эту затею…

— Ага, — склоняюсь к ней ближе. — Но не прямо сейчас. Ваши… услуги ещё понадобятся.

Она по-щенячьи радуется и кивает головой. Светится как начищенный домработницей до блеска чайник. Ловко отправляет в карман моих брюк бумажку другой рукой (готов поспорить с номером телефона) и, улыбаясь, как сытая кошка, тянется ко мне, чтобы поцеловать.

— Пальчики убери, Мари, — говорю ей, чуть отклоняясь назад.

— Ммм? — замирает и распахивает в недоумении глаза. Растерянно моргает. — Но вы ведь дали понять, что…

— Не переживай, я позвоню, если понадобится завязать шнурки…

— Что? — переспрашивает удивлённо и резко отстраняется.

— Чеши давай, флиртунья херова, — хохочу я. — Там в лифте представил на твоём месте свою невесту. Она у меня огонь… так что не принимай стояк на свой счёт.

Реакцию девчонки надо видеть. Отдёргивает руку будто обожглась. Лицо краснеет от гнева и тут же покрывается белыми пятнами. Пальцы сжимаются в кулачки. Разворачивается на каблуках и фурией несётся к лифту.

— Козёл, — всё же слышу, брошенное напоследок.

— Один звонок Соло и ты здесь больше не работаешь, — нараспев говорю я ей. — Не вздумай больше домогаться до гостей. Бэй Пасифик — приличное место и дорожит своей репутацией.

Остервенело жмёт кнопку лифта. На лице поселилась глубокая обида. Оскорбилась видите ли. Я смеюсь. Тупая одноразовая салфетка.

— Чаевые возьми, — бросаю купюры на пол. — Заслужила.

В ответ мне — поток отборной нецензурной брани.

Качаю головой и стучу в широкую дверь из красного дуба. Лерой стал такой выпендрёжник. Если отель — то люкс, если тачка — то самой последней модели. Но, мать вашу, он заслужил это как никто другой. Потом и кровью. В прямом смысле этого слова.