– Держите её, она за оружием пошла! – крикнул кто-то.

Дамы завизжали, а из спальни выскочила Комиссарша с маузером, который нацелила в меня. Тщательно уложенные парикмахером локоны растрепались, и она выглядела дико.

– Быстро убери его на место! – приказал Крысообразный.

– Я убью её, и мне ничего за это не будет, она – враг! Наш классовый враг!

– Ты же знаешь, что я могу с тобой сделать за это. Я тебя скормлю крысам! – он неожиданно засмеялся.

Кто-то из гостей подхватил его смех. Но эти слова, отчего-то произвели на Комиссаршу отрезвляющее действие. Она опустила маузер и скрылась в спальне и уже не показывалась оттуда, пока не разошлись все гости.

Я снова ушла в свою комнату, где забылась тяжёлым сном. Было далеко за полдень, когда я открыла глаза и тут же отправилась посмотреть, как дела на кухне. Необходимо было привести всё в порядок. В комнате царил хаос, и я с тоской поглядела на нагромождения грязной посуды и горы объедков. После вчерашнего я чувствовала себя разбитой, хотя не пила ни капли алкоголя.

Несколько часов подряд я возилась на кухне и в комнате, пока всё не приобрело подобающий вид. Но вытирая подоконник на кухне, я обнаружила чей-то золотой портсигар, который показался мне знакомым. Я вспомнила, что вчера из этого портсигара Начальник доставал папиросы. Я положила портсигар в карман фартука, решив, что пока не буду говорить соседям о находке и может быть, сама как-нибудь отдам ему.

К вечеру на кухне появилась помятая Комиссарша с опухшим лицом, за ней пришёл Крысообразный и оба уселись пить крепкий чай. Оставив их наедине, я ушла в свою комнату и заперлась. Интересно помнит ли соседка о том, как вчера собиралась застрелить меня?

У меня была надежда, что инцидент испарился из её памяти вместе с водочными парами.

Я принялась разглядывать портсигар. На нём был изображен эмалевый герб. Верхнее поле зелёного цвета с двумя белыми крестами, а снизу на красном поле был изображен бегущий кабан. Интересно! Выглядит как герб какого-то древнего рода. И где это я могла его видеть раньше? Я порылась в памяти и не нашла никаких воспоминаний об этом, затем решила, что видела в каком-нибудь любовном романе о рыцарях.

В дверь решительно постучали. При каждом стуке моё сердце обрывалось. Ничего хорошего я не ожидала.

– Что вам угодно?

В дверях стоял Крысообразный, его лицо было взволнованным и бледным.

– Мне необходимо срочно уехать. Вам придётся остаться с… ней. Я вернусь через день или два, попытайтесь не провоцировать её. Я за вас боюсь, – он оглянулся. Поверх его плеча было видно, как в коридоре маячит Тощий. – Когда я вернусь, то обещаю вам безопасность и покровительство, но сейчас, я только могу оставить с вами Тощего. Чтобы он приглядывал за вами. Он проводит меня до поезда и вернётся. – Он схватил мою руку и поцеловал её. Потом быстро повернулся и почти выбежал, подхватив чемодан. Я даже не успела ничего ответить.

Итак, я оставалась в квартире наедине с этой бешеной коровой! Теперь она точно до меня доберётся. В голове всё смешалось, и первая мысль была – бежать! Но а как же, свиток?! Я обязательно должна забрать его, и только потом исчезнуть.

Я тщательно заперла дверь и решила быть готовой ко всему. Надев простое, теплое шерстяное платье и жакет я спрятала золотой портсигар, засунув его глубоко за лиф платья. Проверила – держится хорошо, не выпадет, если бежать. В кармане жакета фотография Великана, завёрнутая в носовой платок и чёртов ключ. Решительно сжав кулаки, я села, готовая ко всему. Но ничего не происходило. Я встала и приложив ухо к двери, напряженно прислушалась. В квартире было тихо. Может быть, Комиссарша снова легла спать? Потихоньку, чтобы не было слышно, как поворачивается ключ, я открыла дверь и выглянула наружу. В зале никого не было. Оставив дверь открытой и готовая в любую секунду забежать назад и захлопнуть её за собой, легко ступая я пошла на кухню. Там никого не было. На столе стояли фарфоровые чашки с остывшим чаем. В ванной комнате никого. В коридоре, на вешалке шинелей не было, значит Комиссарша тоже поехала с Крысообразным, или ушла по своим делам. У меня немного отлегло от сердца. Но это также означало, что в спальне тоже никого не было!

Значит…

И я направилась к спальне, нащупывая в кармане чёртов ключ. Он вошёл в скважину, как родной и я дважды повернула его. Дверь открылась. Но только я зашла внутрь, как вдруг услышала, что кто-то судорожно крутит ключ во входной двери. Боже мой! Я выскочила из спальни, не заперев её, и бросилась в свою комнату. Закрыв свою дверь, я приложила ладонь к губам, чтобы унять дыхание. Тут входная дверь открылась, и я услышала чьи-то тяжёлые приближающиеся шаги. Это шла Комиссарша, чтобы убить меня. Было слышно, как она взводит курок своего маузера. В изнеможении я прислонилась головой к двери, готовая упасть в обморок, как вдруг прямо над моим ухом загрохотали удары. Кто-то молотил по двери кулаком.

– Выходите быстро, барышня! Убегайте отсюда, если успеете. Она едет сюда и будет через три-четыре минуты. Вашего соседа арестовали, он не вернётся. – Это был голос Тощего.

Я открыла дверь. Он стоял немного рассеянный и переминался с ноги на ногу.

– Понимаете, я люблю её и не хочу, чтобы она брала ещё один грех на душу! А вы барышня хорошая, и я обещал приглядеть за вами, но теперь я ничего не смогу для вас сделать. Вы бегите, как есть, а там спрячьтесь у знакомых, потому что вас будут искать. Я попытаюсь задержать её, если получится. – И он скрылся.

– Спасибо! – крикнула я ему вслед.

Времени на раздумье не было, и я быстро вернулась в спальню. Там до сих пор стоял запах перегара. Схватив стоявшую на полу бутылку, я с силой кинула её в зеркало. Оно медленно и как-то недоумённо обрушилось на пол, сметая коробочки с пудрой и флаконы дорогих духов. В раме действительно лежал свиток, который я подхватила и выскочила из квартиры. Взбежав по лестнице, я стала стучать в дверь к мамаше Богини. Похоже, она уже легла спать. Богиня, как всегда дежурила у дверей. С громким мяуканьем она побежала поднимать хозяйку. «Ну, скорей же, скорей!» – мысленно умоляла я её. Снизу хлопнула дверь, и раздались шаги нескольких человек. Они не произносили ни слова. Сейчас они зайдут в квартиру и, не обнаружив меня, конечно, станут рыскать по всему дому.