Рука, обнимающая ее за талию, превращается в железный обруч, когда я прижимаю ее к себе. Каждая клеточка моего тела превращается в ледяную ярость. Сначала кто-то пришел за информатором, а теперь они преследуют Роуэн средь бела дня? Здесь происходит нечто большее, и я выясню, кто за этим стоит.

— Следил за тобой?

— Это было чертовски жутко. Сначала я не была уверена, но он ждал меня в атриуме перед книжным магазином, когда я притворилась, что остановилась там, как только я убедилась, позвонила тебе, и это спугнуло его.

Мы почти остановились, едва двигаясь после того, как дрейфовали к краю танцпола. Мой кулак сжимается вокруг драпированной ткани у основания ее позвоночника. — Почему ты не сказала мне раньше? Я убью его.

Она хитро смотрит на меня, прикрыв глаза. — Я так и хотела. Ты отвлек меня своим поведением за обедом. После этого я была немного занята. Уверена, ты помнишь, как все обернулось.

— Моя упрямая девочка. Ты должна был рассказать мне. Что, если он все еще следил за тобой той ночью? Господи, как хорошо, что я посадил Леви тебе на хвост.

Я обхватываю ладонями ее лицо, запуская пальцы в ее уложенные волосы. Сопротивляться желанию снять его и поцеловать ее почти невозможно. Я довольствуюсь тем, что прижимаюсь губами к ее губам с плохо сдерживаемой яростью.

— У меня в телефоне есть несколько его фотографий. Она какая-то размытая, но я ее не удалила. Я собиралась отдать его Колтону для проверки.

— Вот и хорошо.

— Когда я увидела его сегодня вечером, мне пришлось последовать за ним. Я не знала, что он собирался встретиться с твоим отцом. Но зачем кому-то понадобилось следить за мной? Я не понимаю. Я всего лишь студентка колледжа.

Поскольку мы прижаты друг к другу под видом танца, она способна уловить небольшое изменение в моем поведении. Моя грудь странно расширяется при мысли, что она учится читать меня.

— Кто-то либо обратил на тебя внимание, когда мы были рядом, либо… — Я не хочу говорить ей более правдоподобную причину. Мой тон превращается в предчувствие. — Или это связано с твоим братом. В любом случае, они считают тебя легкой мишенью.

Роуэн глотает, глаза блестят.

Постоянного присутствия одного из нас или того, кому мы доверяем, уже недостаточно. Я должен делать больше, держать ее ближе, чтобы защитить ее.

Если они посылают людей следить за ней, потому что Итан запутался в делах русской мафии, я не могу быть беспечным.

Роуэн это не понравится. Я думаю, когда она узнает, что я планирую, она будет бороться со мной изо всех сил. Я не жду ее повиновения. Это для ее же безопасности, так что ей придется смириться с тем, что я сделаю все необходимое.

Без необходимости говорить, я предупреждаю парней о неприятностях, встречая каждый их взгляд. Мы настроены друг на друга, чтобы распознавать тонкие вещи, которые означают наши выражения. Это результат глубокой связи, которую мы разделяем. Они подходят к нам, когда я направляю Роуэна прочь от танцующих к ряду стеклянных двойных дверей, которые ведут на террасу.

— У нас могут быть проблемы. — Джуд бросает взгляд через плечо на Пиппу, стискивая зубы в ответ на ее ухмылку. — Сегодня она слишком самодовольна. Я думаю, у нее либо есть доказательства по делу Левиафана, либо она планирует что-то большее, чтобы прийти за нами.

— Подумай об этом позже, у нас есть проблема посерьезнее. Сегодня вечером мне нужно будет провести время в тренировочном зале или провести спарринг с Леви, чтобы рассеять гнев. — Они нацелились на Роуэн и преследовали ее в кампусе.

Все трое реагируют так же, как и я, доказывая, как быстро она пробралась сквозь непроницаемые стены, которыми мы ограждаем себя, даже самые грозные из них — мои. Инстинкт, что ее место среди монстров, был известен и раньше.

— Черт, серьезно? — Губы Кольта кривятся. — Ни за что, черт возьми, мы никому не позволим связываться с тобой, Ро.

— Спасибо, — говорит она. — У меня есть фотографии, которые я сделала незаметно.

Леви кивает, одобрение вспыхивает в его темных глазах. — Умно. Хорошая работа.

— Напиши мне, детка. Я начну поиск, — Колтон достал телефон. Для него это его защитный режим.

Суматоха за моей спиной прерывает наш напряженный разговор. Ропот гостей превращается в возмущенный шепот, который раздражает мое рассыпающееся терпение.

— Рен, — мрачно говорит Джуд.

Кто-то вскрикивает. Затем раздается звон разбитого стекла и грохот падающего на пол подноса. Музыка смолкает, и в комнате воцаряется тишина, нарушаемая только приглушенными сплетнями.

Черт возьми. Я не хочу поворачиваться. Я не хочу столкнуться с тем, что, как я знаю, найду.