Распахнув глаза от удивления, следила за каждым движением девушки. Удивительно, что никто из людей, сопровождавших Дуба, не пришел ему на помощь. Никто даже не двинулся в его сторону. Да и наши ребята стояли, не шевелясь, словно подобная картина была им привычна.

— Я все понял, Прасковья Ильинична! — пробормотал Дуб, поднимая руки ладонями вверх. — Мастера отрывать от дел по мелочам не стану.

— Хороший мальчик, Дубина! — похвалила девушка, убрала нож от горла Дуба и вытерла лезвие о ткань белоснежной футболки гостя. — А за гонки не переживай. За Фуллера есть кому рулить. Иди, Дубина, и помни: сегодня тебе и твоим парням повезло. Мэт нынче добрый. Но только сегодня.

Дуб кивнул. Его люди уже распахивали двери машин, в надежде максимально быстро скрыться с территории, принадлежащей Фуллеру.

А я незаметно выдохнула. Как только машины скрылись за массивными воротами, Верняков, не глядя на окружавших его людей, широким шагом ушел в сторону своего «офиса».

Девушка неуловимыми движениями запястья, играючи, сложила нож и спрятала его в карман. А потом повернулась ко мне. Я не знала, куда мне бежать. В дом Фуллера, где все еще находились мои вещи. Или в ту комнату, что Слава предоставил мне для проживания.

Парни незаметно разошлись, у входа в гараж осталась лишь я, незнакомка и Фуллер.

Девушка подошла ближе ко мне. Мэт остановился за ее спиной. А я подумала, что, скорее всего, мешаю им, загораживая вход в здание. Не нужно быть гением, чтобы понимать: загадочная Прасковья Ильинична — дама сердца и всей жизни Матвея. Ведь ему как раз такая и нужна, чтобы держала в тонусе, напряжении и могла бы за себя постоять. Только вот зачем сволочь Фуллер спит с другими, и со мной в том числе?

И пока в моей голове роились странные, обидные и ранящие в самое сердце мысли, девушка внимательно рассматривала меня. А потом и вовсе, убрав очки с глаз, подмигнула мне.

— Фул, ты уверен, что она настоящая? Мне кажется, слишком красивая для тебя, — резюмировала Прасковья Ильинична.

— Еще чем порадуешь? — хмыкнул Матвей, и я увидела, что этот мужчина так же внимательно, как и незнакомка, рассматривает меня, словно увидел в первый раз.

— Дай знать, когда девочка схватит тебя за стальные яйца, бро! — Прасковья Ильинична водрузила очки на нос и, вернув руки в карманы широких штанов, насвистывая что-то неразборчивое, медленно пошла в сторону офисного крыла автосервиса.

— Новая тату, Проня? — крикнул ей вслед Матвей.

Девушка обернулась и сделала два шага спиной вперед, не снижая скорости передвижения.

— Заметил? Пойду хвастаться, — хохотнула незнакомка и, развернувшись, скрылась за углом здания.

Матвей пробормотал что-то не очень лестное в адрес тату-салонов и вновь замолчал. Я планировала произнести пару фраз-извинений и сбежать. Чувствовала себя лишней. Да и перенервничала я так, что теперь тряслись коленки.

Матвей протянул руку за мою спину и надавил на дверь. Мне пришлось сделать шаг назад под натиском мужчины. И он двинулся следом. В итоге мы оказались за дверью, окруженные полумраком гаража.

Я отступала, а Матвей надвигался на меня. И только когда моя спина коснулась шершавой кирпичной стены, я застыла на месте.

Горячие ладони легли на мои бедра. А сильное и напряженное тело прижалось к моему, фиксируя и не позволяя двинуться.

— Увижу, что щеголяешь голым задом на глазах у других мужиков, убью! — пробормотал Матвей прежде, чем его горячее дыхание опалило кожу на моей шее.

— Меня? — прошептала я, рвано выдыхая. И было плевать, что этот мужчина — не мой. А его девушка ходит где-то рядом, хвастается татуировкой и общается с друзьями Фуллера.

— Всех, — пробормотал Матвей.

Я бы упала к ногам Мэта, если бы он не держал меня. Я вдруг вспомнила, как сильно боялась этого мужчину, как судорожно стучало сердце, если колкий и устрашающий взгляд зеленых глаз останавливался на мне.

Но сейчас…. Сейчас мне не было страшно. Я боялась лишь очередного приступа боли у Фуллера.

Или того, что в это мгновение он разожмет свои горячие ладони и уйдет.

Мне, вопреки здравому смыслу, хотелось прижаться к нему сильнее, крепче, врасти кожей и не отпускать.

Вдруг застыла от мыслей, ворвавшихся ураганом в мою голову. Не отпускать?

Мэт, словно прочел их, обхватил подбородок ладонью, заставляя взглянуть в его лицо.

Он молчал. И мое горло сжал спазм, не позволяя говорить.

В полумраке я ничего не видела, кроме лица Фуллера, словно в нем заключался весь мой мир. Глупая, наивная дурочка, подарившая свое сердце человеку, которому оно не нужно. Прав был Феликс. Я совершила ошибку, появившись на горизонте властного хозяина «Фуллерита». И за эту ошибку придется платить непомерную плату — собственным сердцем.