Я знаю, что он слушает меня, а мои мысли мешают ему вести свой монолог, и едва сдерживаюсь от зловредной улыбки. Пусть, у меня едет крыша, пусть, я обречена на смерть, но ты, подонок, меня запомнишь!

Прокручиваю в голове все самое развратное, самое непристойное и иногда ощущаю на себе взгляд черных глаз, которые с каждой моей пошлой фантазией становятся все краснее, а иногда уголки дьявольских губ слегка приподнимаются, давая понять, что он принимает мою игру. Игру, в которой заранее известен проигравший.

Но вот Сатана замолкает и смотрит на меня с… сожалением? Показалось. Мне неинтересно наказание, смерть есть смерть. Лучше бы я тогда сгорела на дьявольском ложе!

— Световая казнь, — последнее, что я слышу перед тем, как меня ослепляет яркая вспышка, лишая мыслей и рассудка…

Люци

Сколько эмоций боролись внутри меня, когда Вейлт шла к своему последнему месту пребывания, что становилось мучительно больно. Я боялся посмотреть ей в глаза, боялся увидеть их безжизненный блеск, боялся, что не сдержу эмоций, которые разрывали сознание.

Уже давно не казнили Земных, видимо, они отчаяннее держатся за свое существование, сдувая пылинки с наставников, чтобы те дали положительные характеристики при выпуске во взрослую жизнь. Они боятся нарушить правила и идти поперек привычных устоев небес. И только Кэтрин пренебрегла всем, чем только можно.

Вейлты определенно ломают систему небес! Сначала мамаша дослужилась до Архангела, теперь вот Кэтрин играет роль главной занозы. Вот только небеса не терпят поражения и сломают их в ответ! Сегодня решается судьба Земной, а завтра перемены коснутся Архангела, только до Вейлт-старшей мне дела нет. Сегодня казнят Кэт.

А теперь мне, сыну Сатаны, тошно до чертиков!

Сдирать кожу с людей в Аду — пожалуйста, варить их котле с раскаленной лавой — да легко, но видеть, как жалкая Земная смело идет на казнь — это действительно пугает!

Хотя, не такая она и жалкая, если даже в такой момент бросает всем вызов, сохраняя недюжее спокойствие.

Она улыбается, словно подбадривая мои же страхи, улыбается всему вопреки, сквозь страх в глазах, который легко можно принять за высокомерие, но меня не обмануть. Это не похоже на страх, скорее на пустоту и холодное смирение с неизбежным, необратимым.

Кэтрин умело вальсирует свой танец. Танец на собственных костях, пряча боль за слоем безразличия. Слишком спокойная, что мне становится не по себе, успокаивает только припухшее от слез лицо. Плакала, а как иначе?

Отец выбирает для нее каекум — казнь световой вспышкой, которая обладает той же уничтожающей силой, что и сжигание лавой, но проходит не так болезненно. Этот метод применяется в основном на падших ангелах, перед тем как они отправляются на землю отбывать свое наказание, тогда как демоны стираются с лица небес обжигающей лавой, чтобы продолжить вариться в адовом котле Сатаны.

Земных же казнят на усмотрение Верховного суда во главе с Верховным дьяволом, но люди умирают в любом случае, будь то казнь светом или огнем.

Чувствую, как сжимается сердце от одной мысли, что вижу последние минуты Кэтрин. Душа разрывается на мириады частиц, рассыпаясь песком в глаза. Это дьявольски невыносимо!

Вейлт стоит, не отрывая взгляда от Сатаны, не боясь его и не сопротивляясь. Вижу, как разгораются его глаза при каждом взгляде на Земную, так неужели она ему не безразлична? Тогда зачем весь этот фарс?

В голове всплывает образ Андреи Вейлт. Конечно, это было ударом по самолюбию почти всех ангелов и демонов — принять человека на такую должность, и если отец не хотел этим судом насолить новоявленному Архангелу, то я точно не понимаю его действий! Андреа ведь могла бы воспротивиться суду, но она даже не явилась посмотреть на свою дочь.

А вот я разве могу что-то изменить? Разве могу как-нибудь этому помешать? Нет. Никто не может даже предположить, в какой момент Земная обратится в прах — этот судный свет виден только тому, на кого его направляют.

И вот взгляд отца сосредотачивается на осужденной. Момент — и она падает на пол.

Закрываю глаза, не решаясь смотреть на размывающийся образ, но неожиданный гул заставляет меня передумать.

Размыкаю веки и под учащенное сердцебиение обнаруживаю, что Земная не исчезла!

Она жива?!

Сатана стоит в замешательстве, но удар не наносят дважды — таково одно из множества дурацких правил, которое впервые обрело силу и сейчас сыграло на руку девчонке. Похоже, составители свода законов даже не подозревали, что кто-то сумеет выстоять такому уничижительному напору.